Полковник Ведмедятников еще не отдавал себе отчет в том, что подсознательно вступает в противоборство с укоренившейся, всесильной пронинщиной.
* * *
Тем временем Джон Филдс обосновался на новой конспиративной квартире в городе М. Из-за океана прилетела шифровка: «Реставрировать инфраструктуру, учитывая печальный опыт операции «МЫ». Босс». Филдсу предстояло вновь подыскать надежных людей, сколотить крепкий подрывной аппарат и вредить, вредить, вредить. Люди нужны были волевые, целеустремленные, фанатичные. Но вот беда — где их взять-то, волевых фанатиков? Однако усилия Джона Филдса не пропали даром — такие люди нашлись. И были они тоже законспирированы, но только на свой лад, по-дилетантски примитивно. Вышел Филдс на них весьма необычно. Шпиона постоянно беспокоил потолок, который в определенное время суток начинал сотрясаться, осыпая, Филдсову квартиру грязноватой, как прошлогодний снег, штукатуркой. Все было б ничего (черт с ней, со штукатуркой!), если бы однажды Филдс, взглянув на потолок, не обнаружил ужасные трещины, с каждым новым сотрясением расползавшиеся по сторонам, будто щупальца гигантского спрута. Тогда он решительно поднялся к верхним соседям, чтобы прикинуть приблизительный срок крушения потолка и заранее оговорить размеры компенсации за нанесенный материальный, а также моральный ущерб.
В квартире находились пятеро склеротичных отголосков глубокой старины: бабушки-двойняшки, еще одна старушка и двое старичков, чинно попивавших чаек.
— Кто в вашей гоп-компании старейшина? — обратился к ним Филдс.
Все пятеро туповато уставились на незваного гостя.
— Я спрашиваю, кто здесь ответственный квартиросъемщик?
— А зачем тебе это, божий агнец? — спросила старушка. — Хочешь откушать чайку?
Филдс начинал выходить из себя:
— Послушайте, вы, старая кошелка! Если вы откажетесь раскрыть причину периодического сотрясания моего потолка, я прибегну к репрессалиям!
— Не убий, милущий! — зашепелявили старички.
Бабушки-двойняшки и старушка, упав на колени, заголосили:
— Сгинь, узурпатор!
Филдс глазищами пожирал старичков и старушек:
— Ну, отвечайте же, разэдакие помазанники!
— Старообрядцы мы, соседушка, — произнесла старушка, — из секты трясунов Восьмого созыва. Потому потолок твой ходуном ходит, как мы обряд свой справляем. Не погуби, касатик!
Бабушки-двойняшки, схоронившись за чуланом, прятали в платочки вставные челюсти и крестились.
— Выходит, — сказал Филдс, — такая вот конспиративность?
— Истину глаголишь, милущий, — поддакнули старички.
— Истину, истину! — поддакнула старушка.