Филдс — человек дела — сходу взял быка за рога:
— Софочка, будьте моей в официальном порядке!
Бедняжка Софочка! Она была слабой, скромной, беззащитной девушкой, не по своей воле перешедшей из культтоваров в контрразведку, тяготилась своей личиной и мечтала о замужестве как о чем-то недосягаемом, эфемерном и далеком-предалеком.
— Я согласна… — чуть слышно ответила Софочка, теряя голову от радости.
Свадьбу решили сыграть тихо-мирно, пригласив самых что ни на есть ближайших родственников. Со стороны шпиона то была девственная сивушная тетушка Лизочек — единственное, что осталось от некогда пушистой кроны генеалогического древа Аркадия Аркадьевича Швайкявичуса. Со стороны невесты это были приемный брат и дядя по «матерной линии» — остальная родня моталась в командировках. Сивушная тетушка любезно вызвалась предоставить молодоженам свой загородный домик.
— Я всеми мощами отдохнула там прошлым летом после нарушения мозгового кровообращения, — сказала Лизочек Филдсу. — В сенях остались стульчак и койка для ходящих под себя, так что и вы насладитесь конхфортом, милущий.
— Если наше торжество пройдет под знаком клистира и подкладного судна, это будет скорее отдавать золотой свадьбой, а не бракосочетанием.
На дверях бывшей купеческой Думы повисла табличка: «Местопребывание Филиала из-за финансовых неурядиц временно переносится в район Белибердинского предгорного сочленения. Администрация». Бабушки-двойняшки, намертво законопатив окна и двери, взвалили на плечи котомки с автоматами системы Зингер и уехали на Айвазовщину подрывать вагонные составы с хвостовым оперением для подлодок. А удрученные активистки вернулись к своим прежним женским занятиям, с тоской вспоминая незабываемые минуты отдохновения в кустах городской окраины.
* * *
С профессором Тарантуловым у Филдса не возникло, да и не могло возникнуть, никаких затруднений. Профессор был ручным и покладистым, как состарившийся пони, он даже полюбопытствовал, в каком университете ему уготована кафедра — в Иллинойском, Йельском или Кембриджском.
— В Нижне-Хамском, если, конечно, вы, пан профессор, не имеете ничего против, — ответил Филдс.
— Все зависит от гонорара, — заметил ученый муж и поинтересовался: — По каким ценам там идут ночные вазы?
«Этот, стоит его малость подшлифовать, даст двести очков вперед всем нашим советологам и кремленологам, вместе взятым!» — решил Филдс.
На заднем дворе бывшей купеческой Думы состоялся брифинг, профессор (после того как Филдс промыл ему мозги) давал интервью представителям западной прессы. Тарантулов якобы летел за океан.