Шурик бросился на них с кулаками, и они разлетелись как воробьи.
Прекрасный план, суливший быстрое обогащение, рухнул. Всякое желание продолжать сбор копеек у Шурика пропало. Понурив голову шел он домой, когда хриплый голос с присвистом окликнул его:
— Мальчик! Пс-с… Пэйди сюда!
Шурик увидел рябого, толстоносого чистильщика сапог, раскорячившего ноги у своего деревянного ящичка. Чистильщик манил его к себе, сгибая и разгибая короткий волосатый палец. Шурик остановился и спросил:
— Чего?
— Поди сюда, мальчик… Пойди, я сапоги тебе почищу.
Шурик посмотрел на сбитые носки своих сандалий, которые уже начали «гореть» на ногах, и мотнул головой:
— Не надо.
— Пойди, глупая башка, — настойчиво звал чистильщик. — Я без денег почищу. Совсем новые будут.
Еще ни разу в жизни не приходилось Шурику обновлять свою обувь у чистильщиков, и потому он очень медленно подошел к деревянному ящику.
— Ставь ногу! — командовал толстоносый. — Сюда ставь! Крепко держи!
Рядом с чистильщиком стоял высокий шкаф с раскрытыми дверками. Все полки его были набиты коробочками, шнурками, стельками.
Чистильщик мазнул сандалии маленькой щеткой и вдруг заговорил свистящим шепотом:
— Тебе деньги надо? Да?.. Я видел, как ты просил. Не хорошо делал. Никто денег не даст. А я дам. Много денег дам… Ты хороший мальчик. Слушай меня… Нагни голову ближе… Слушай, что я говорить буду.
3
С некоторых пор в милицию стали поступать одинаковые заявления. Шоферы грузовых машин жаловались на то, что у них среди бела дня исчезают запасные резиновые камеры. Истории всех пропаж были до мелочей похожи одна на другую. Запасные камеры шоферы хранят обычно в ящиках под сиденьем. И вот из этих-то ящиков кто-то умудрялся вытаскивать камеры чуть ли не на ходу машины.
Воров нужно было найти. Но где их искать? Ведь машины разъезжают по всему городу. Они проходят за день десятки километров. Как найти ту точку, где какие-то ловкие воры поджидают свою добычу?
Среди работников уголовного розыска, ломавших голову над этой задачей, был и Виктор Зубов. Он чувствовал себя ответственным за поведение всех ленинградских ребят и подозревал, что кое-кто из них замешан в этом деле.
Виктор собрал у пострадавших шоферов путевые листы, в которых отмечаются маршруты поездок, и разложил перед собой большую карту Ленинграда. Остро отточенным карандашом он стал проводить линии вдоль улиц, по которым ездили машины. Линии потянулись от одного края карты до другого. Они иногда сходились, иногда разбегались в противоположные стороны. Их становилось всё больше. И что было удивительнее всего: каждая из них, хотя бы раз в день, но обязательно пересекала все остальные в одной точке — вблизи перекрестка двух оживленных улиц.