— Дело становится интересным, — перебил его Мейсон. — У нас есть пистолет, которым было совершено убийство, и на нем отпечатки пальцев трех человек.
— Дальше еще интереснее, — продолжал Дрейк. — Лайвсей в тот день приехал рано на работу, чтобы подготовиться к собранию, и торопился спуститься в бар за чашкой кофе. Гарвин сказал ему что-то в таком роде: «Лайвсей, я собираюсь уехать с женой в путешествие, отдохнуть от работы. Положите-ка пистолет в перчаточное отделение моей машины. Прелестная штучка. Я хочу еще раз осмотреть ее». Лайвсей выпил кофе, убедился, что его никто не видит, положил пистолет в машину Гарвина и вернулся. Они немного побеседовали, а затем Гарвин и Денби спустились на лифте вниз. Денби утверждает, что прежде чем расстаться, он видел, как Гарвин проверял, на месте ли пистолет в его машине.
Эта девушка, Вирджиния, за которую ухватилась полиция, заявила, что у нее полное алиби. Дескать, после того, как ты, Перри, заставил ее спуститься к себе в кабинет, ты ее тщательно обыскал…
При этих словах Делла Стрит шутливо присвистнула.
— Детские шуточки, Пол!
— Я не обвиняю тебя, Перри.
— Соедини меня с Эдвардом Гарвином, — обратился Мейсон к секретарше. Пока она набирала телефон, адвокат спросил Дрейка: «Полиция уточнила алиби каждого на время убийства: кто что делал, где, когда, почему?»
— Предварительное расследование они провели. Остальное не знаю. Ты же знаешь, полиция не держит меня в курсе своих дел.
— И что же они выяснили?
— Они начали с Денби. Тот работал всю ночь, диктовал на магнитофон, готовил бумаги для акционерного собрания. Он утверждает, что работал всю ночь. Более того, это совпадает с тем, что он сказал Лайвсею, который позвонил Денби рано утром, до того, как стало известно о смерти Этель Гарвин. Его рассказ совпадает и с тем, что рассказала Вирджиния полиции о своем ночном сидении на пожарной лестнице. Они просили ее описать все, что он делал ночью в кабинете. Похоже, что у Денби железное алиби. К тому же полиция считает, что у него не было мотива для убийства.
— История, которую рассказала Вирджиния мне и полиции, пахнет фантастикой. Хотя фантастические истории зачастую правдивы. А что говорят о Лайвсее?
— Лайвсей — холостяк. Он спал дома. Он не может представить никакого алиби, поскольку спал один. Полиция посоветовала, что на будущее ему не мешало бы жениться.
— Они любят давать советы, — заметил адвокат.
— Но с кем бы они очень хотели поговорить, так это с Гарвином. Они знают, что он должен появиться на собрании акционеров и что он обвиняется в двоеженстве. Поэтому они собираются навалиться на него, как кирпичная стена, как только он…