В разговоре произошла небольшая заминка. Он задумчиво поглядел на дом.
— Они, наверное, поженятся?
— Клайти и Майк? — с удивлением спросил Кампьен. — Не знаю. Такие вещи случаются.
Чарли Люк надвинул шляпу поглубже на один глаз и выпятил свой тощий живот.
— Готов биться об заклад… Но это мой участок. А он этого не знает, бедняга. По-моему, он учит ее сквернословить.
Кампьен смотрел вслед его долговязой фигуре; дойдя до поворота, Люк обернулся, махнул рукой и исчез. Да, интересно, что из этого выйдет? Идя по дорожке к крыльцу, он усмехнулся. Мисс Уайт, без сомнения, скучать в ближайшее время не будет.
Проходя через холл, он вынужден был признаться, что недооценивал Рене. Нарядная и веселая, как птичка, она сидела на нижней ступеньке лестницы, ожидая его.
— Пора уже и вернуться домой, — сказала она и, вскочив на ноги, крепко обняла его — подобное излияние чувств Рене позволяла себе только в исключительных случаях. — Вы удивительный, замечательный человек!
Эта вырвавшаяся из самого сердца признательность показалась Кампьену самой большой наградой. Рене взяла его под руку и повела в глубь дома.
— Идем, выпьем кофе. Ну и ночка! У нас тут был настоящий репортерский прием. Как в старое доброе время в газете «Манчестер варьете». Не знаю уж, что будет в утренних газетах. Джессика сварила для вас очередную гадость. Я ее вылила и скажу, что вы выпили с удовольствием. Ну, идемте же. Кларри самозабвенно ухаживает за мистером Лаггом… Какой очаровательный мужчина… У меня было кое-что припасено. Не сердитесь уж на них. Просто сделайте вид, что ничего не заметили. После всех этих событий их очень мучила жажда.
Кампьен рассмеялся. Рене щебетала, не давая ему вставить словечка.
— Ну, конечно, я опять забыла. Вам письмо. Оно пришло еще вчера утром, и никто не позаботился отдать его вам. Вот оно, дорогой. На подносе. Почерк женский, значит, личное. Пока вы его читаете, я поставлю чайник. Но не задерживайтесь. Мы все вас ждем.
И Рене, как бабочка с потрепанными крылышками, но готовая к новым подвигам, устремилась к себе на кухню; а Кампьен взял письмо и, подойдя ближе к висевшему в холле фонарю, начал читать. Отчетливый почерк жены приветливо улыбался ему с единственной страницы.
«Дорогой Альберт,
спасибо тебе за известие, что мы не едем управлять островом. Я так рада. Реактивный самолет „Херувим“ почти готов, так что мы с Аланом и Вэлом приедем к тебе, как только ты освободишься.
Юный Секстон Блейк весь день рисует, причем только одни грибы, которые мне показались сначала вполне невинными грибами из сказок. Пока я не прочитала, что под ними написано. Под каждым стояло только одно слово: „Бах!“