И вот стоило вернуться с пляжа…
Рамон рассеянно покачал туда-сюда открытую раму, и полдневное солнце, как вышколенный гепард, послушно занялось сверкающими прыжками в комнату и обратно.
Он снова повертел в руках выпавшее из плотного желтоватого конверта глянце-розовое картонное сердце — двустворчатое, с крохотной золотинкой короны внаклонку (что означало в данном случае «королю моего сердца») и летяще-твёрдой, чуть размашистой бледно-лиловой строкой внутри: «В полночь у Фонтана Желаний».
Почту барона — четыре письма и еженедельный «Орденский Вестник» — скорее всего, доставил Бонапарц, но его, понятное дело, расспрашивать было бесполезно. Так, спокойно, разберёмся по порядку. 32 страницы «Вестника» — это обеденное чтение, отложим. Одно письмо из Форта Кабарги от Маркиза Адвана Сида — давненько приятель не писал, видимо, есть повод… ещё одно, с медно улыбающимся эйфориусом на объемистом сундуке, — из Управы. Сводная выписка расходов, ясно, и вскрывать не будем… Вот это придётся сразу вскрыть — серебристые колонны ГХСМ, сжатый кулак, меч, короче официальное предписание ехать туда-то и туда-то по окончании отпуска… Осталось трое суток, вспомнил Рамон, и зачем я им понадобился? Где-нибудь заварушка, наверное… Пси-приказа, впрочем, ещё не поступало, значит, не так срочно.
Но сердце…
На конверте не было ничего — однако подобные письма могут просто передаваться через обслугу. Чёрт, надо всё-таки вызвать Бонапарца! …И что он скажет? Опишет внешность другого слуги, через слово поминая свой ненаглядный топор? Дохлый номер, присвистнул бы Пончо… Хотя почему дохлый, слуги знают многое… Прямо какая-то прачеловская комедия получается!
Понедельник — день-бездельник, вторник — умер дворник, среда — туда-сюда, барабанил пальцами по обшарпанному столу барон, пытаясь не задавать себе никаких вопросов, хоть бы ураган налетел, или землетрясение какое-нибудь, или двенадцатибалльный шторм для разнообразия (долбаная Климатерия! Никаких катаклизмов в пятисотмильной зоне! Только грозы и так-себе-волны!) — а там крики, паника, давка, шагом-марш, мародерам по башке, эвакуационно-спасательные меропри… Короче, загрузка под завязку, завязка под загрузку, и никаких гаданий на кофейной гуще!
Однако спасительных катастроф не предвиделось, и барон с ожесточённым треском рванул серебристые колонны ГХСМ, немедленно бликнувшие радужными сотами под знойным оком прыгающего гепарда-солнца, — одновременно упрекнув себя в недолжном отношении к родной символике. Впрочем, и этим наставники озаботились. «Если символы Ордена вызывают ярость и хочется всё взорвать, пойди напейся или иступи свой гнев в тренажёрке — никто не виноват в твоем плохом настроении, кроме тебя самого.