». «Я человек, — вспоминал дальше Рамон, так и недорвав конверт, — я всего лишь человек, я имею право на любую эмоцию — пока она касается только меня. Я не должен делать весь мир свидетелем или заложником своих слабостей».
Будь достоин своего разума. Да, только так. Ведь именно отсутствие этого достоинства погубило прачелов. Будь достоин своего разума — он не может дать тебе всех ответов, но он поводырь во тьме. Иди за ним.
Глубоко вздохнув, Рамон аккуратно дооткрыл конверт. Так-так-так. Предписывается по окончании отпуска в течение суток добраться до Флетчера (ж/д? бронеавтобус Ордена? рейсовый? телега с сеном? — ага, «транспорт на усмотрение господина барона») и влиться в сводный отряд — ого! — самого Лорда-Инквизитора Сайбириэна… амуниция и оружие по прибытии… надо же, даже цель соизволили указать! «Для участия в спецоперации по ликвидации ожидаемых волнений в Селенограде»… Ха, а зря он легкомысленно отнесся к прошлопонедельнишному спору Артака и Лактанция: оба, каждый из своих источников, утверждали, что буйные селеноградские пиралитари, уставшие от выборов, гражданских свобод, повышенной технизации и прочих фишек десятилетнего Эксперимента (вот и давай им волю после этого!), того гляди, устроят настоящий вооружённый мятеж («Булыжник — оружие пиралитари!» — встрял тогда Пончо, но был осажен грозными взглядами). Разница наблюдалась лишь в мотивах. Артак, раздосадованный запоем Коляна, уверял, что селеноградцы окончательно забухали и, все поголовно забулдиги (это слово он произносил особенно смачно), не простили местным властям новых алкогольных акцизов, Лактанций же намекал на тайную подрывную деятельность некоей могущественной секты — то ли Нестора с его изнывающими без подвигов мизерикорцами, то ли самого Рыбаря…
Пожалуй, Рыбарь — во всяком случае, из того, что знал о нём Рамон — заслуживал больше внимания. В Каменных Бизонах — обширных, изобилующих балками и пещерами скалистых предгорьях, да ещё в зоне коварной нелокализуемой Непути, было нетрудно прятать изрядное войско, а беглый наперсточник Феохарий Хазаристос, он же Рыбарь, он же Мясистый Мессия Х-стос, прибравший к рукам старую секту искаженцев (братов-аберратов, отрицающих все законы Омира) и превративший её в племя мистиков-дребаданцев, занимающихся «отращиванием духа», без сомнения, очень хорошо умел отводить глаза…
Как и его собственная пошаливающая Онейра, мать её, почему-то шепотом выругался Рамон. Откуда здесь это?
…Однажды всезнающий Квазид рассказывал про атрибуты древних культов, и в частности весьма интересно расписывал