— Пойдем отсюда, — сказал Оливеро. — И захвати лампу.
И пошел прочь; Коленшо нехотя поплелся следом. Вернувшись на кухню, они встали друг против друга, ничего не говоря: Оливеро стоял притихший, опустив голову, сцепив руки за спиной, — его угнетала безысходность создавшегося положения. Коленшо настороженно ждал.
Наконец, Оливеро встряхнул головой, точно прогоняя наваждение, и посмотрел на Коленшо:
— Теперь уже поздно возвращаться в деревню. Если можно, я хотел бы остаться здесь до утра.
— Здесь негде лечь, — последовал ответ.
— Неважно, — я устроюсь в этом кресле.
Коленшо переминался с ноги на ногу. Его бесила настырность Оливеро. Многое дал бы он, чтоб избавиться от ночного гостя, поставившего под угрозу размеренный ход его жизни, а может — как знать? — даже задумавшего похитить его Веточку?
— Нет! Лучше уходите — сейчас же! — закричал он, сжав кулаки и потрясая ими, как кувалдами.
Оливеро смекнул, что лучше мельника не раздражать, — пусть думает, что ему уступили. А тем временем надо спасать Веточку. Он слишком далеко зашел и многое пережил, чтобы кто-то в такой час распоряжался его судьбой.
— Хорошо, — ответил он. — Я ухожу.
На самом деле уходить он не собирался. Он еще не сообразил, что будет делать. Посмотрел в окно, мысленно поежившись. Надо снова попытаться отыскать речку, ниже, за мельницей. Разумеется, он не допускал и мысли, что река изменила курс из-за каких-то махинаций Коленшо, но ему важно было убедиться в том, что река и дальше течет вспять. Он пошел к выходу, и стоявший в дверях Коленшо пропустил его. Оливеро вышел во двор: на серую брусчатку ложились неровные тени качавшихся вдалеке деревьев. Слева высились мельница — в нескольких окнах трехэтажной башни горел тусклый свет. Сквозь темноту доносился глухой звук работающей машины, и за ним слышался шум падающей воды.
Оливеро подошел к мельнице с торца, еще раз пройдя мимо открытой двери, через которую в первый раз заметил блестящие шестеренки и вращавшиеся ремни, и обогнул мельницу с другого конца. В этом месте река была перегорожена плотиной: прямо под его ногами вода быстро и почти бесшумно уходила под землю. Выныривала она по другую сторону дороги, уже крепко зажатая стенками шлюза, и с грохотом срывалась вниз одной сплошной стальной стеной, попадая прямо на лопасти гигантского мельничного колеса. Оливеро толкнул калитку и поднялся по ступенькам наверх, на небольшую смотровую площадку над мельничным колесом: справа от него была дверь — вход на мельницу. Оливеро посмотрел вниз: колесо медленно вращалось под тяжестью огромной толщи воды, разбивавшейся вдребезги о неподатливый, неуклюжий маховик и разлетавшейся во все стороны мелким стеклярусом брызг. Оливеро всмотрелся в глубину шахты: излишки вспененной воды стекали вниз по длинному желобу. А под колесом потоки вновь сливались, попадаясь в ведьмин котел, адскую пучину, из которой поднимался жуткий грохот, заглушавший все остальные звуки.