Нахмурившись, он без замаха ударил ее по щеке. Утренняя Лань упала навзничь и ошеломленно замигала.
— Я бы не ударил тебя в ответ на твои шлепки, но на мне доспехи Чингисхана. Их нужно уважать.
Женщина лежала на земле и, судя по всему, никак не могла опомниться. Какой-то человек с автоматом Калашникова осадил коня в трех шагах от Утренней Лани. «Китайский автомат», — отметил Казар. В русском варианте отсутствовал складывающийся штык.
— Что-то не узнаю я этого дурака, — обратился Казар к женщине.
— Это мой новый муж.
— Вижу, ты меня не ждала, — презрительно фыркнул Казар.
— Ты умер.
— Это не причина, чтобы забыть мужчину, которого любишь.
— Кто сказал, что я тебя любила?
— В ту ночь, когда я положил тебя на мой канг и убил мужчину, которого ты выдавала за брата и который оказался тебе мужем, твое тело говорило о страсти.
— Я не могла жить без мужа и взяла себе другого.
— Тебе следовало подождать. Теперь мне придется убить и его. Это всегда очень утомительно.
— Если ты пощадишь его, я пойду с тобой.
— Если я пощажу его, он последует за мной до развалин Ворот Иштар. Я это знаю, сам отведал твоих прелестей, — Казар покачал головой. — Нет, он должен умереть.
— Отруби ему руки и оставь в живых, — умоляла Утренняя Лань.
— Монгол без рук не может ездить верхом и предпочитает смерть. Нет, я отрублю ему голову, а его дух поблагодарит меня.
— Он не заслуживает смерти!
— Он не заслуживает и тебя, — возразил Казар, вскакивая в седло и поворачиваясь навстречу новой опасности.
Всадники остановились в нескольких метрах друг от друга. Первым заговорил муж Утренней Лани.
— Я знаю, зачем ты здесь. Уходи. Если ты убийца по имени Волк, то ты уже заплатил за свои пьяные преступления и можешь разъезжать где угодно, не приставая к людям.
— Я не уеду отсюда, не взяв то, за чем явился, — ответил Казар.
— Это твое последнее слово?
— Я новый хан. Мое слово — закон.
— Тогда твой язык отведает пыли прежде, чем самому стать ею, потому что перед тобой халха-монгол Бато!
Муж Утренней Лани пустил своего жеребца по кругу. Стоя в центре этого круга, Казар обнажил саблю Темучина, дожидаясь, пока противник сделает первый выпад.
Он не заставил себя ждать. Кони сошлись, кусая уздечки, и Бато, зажав в зубах поводья, схватил автомат, целя штыком в живот Казара.
Пришпорив Чино, Казар поднял саблю. Соперники столкнулись. Штык отскочил от доспехов, а сверкнувшее лезвие оружия Темучина отрезало левое ухо Бато. Раненый взвыл и ринулся в новую атаку.
Казархан встретил его смехом и еще одним рубящим ударом, после которого нос мужа Утренней Лани стал чуточку короче.