– Не приближайтесь!
Китинг качает головой.
– Мы хотим одного и того же. Твоя подруга знала о магии пару месяцев. Я мечтаю об открытости дольше, чем ты живешь на свете. Это по-прежнему достижимо.
– Нельзя принимать решения за всех. – Я выступаю вперед и загораживаю собой Морган. – Нельзя убивать ради своей цели.
– Повторяю, все куда сложнее. Мы и так теряем наших людей. Десятилетиями я лишала магической силы ведьм и ведьмаков, поступивших примерно как ты и проболтавшихся о нашем существовании регулярам. С этим нужно заканчивать. Надо принести жертвы.
Какая-то часть моей души реагирует на ее слова, как на песнь сирены. Я представляю, что Джемма узнает обо мне правду. А уроды вроде Нолана наконец поймут: они должны бояться меня, а не наоборот. Но потом я вспоминаю безжизненное тело Дэвида, Сару и Арчера, лишившихся дара, и тянусь к своей магической силе.
– Насколько давно? – Я пропускаю энергию сквозь грозу и обхватываю водяную стихию, чтобы подчинить ее своей воле. – Когда вы начали помогать Охотникам?
Старейшина Китинг ухмыляется.
– Направлять Охотников я начала до твоего рождения. Долгие годы я пыталась подтолкнуть Совет в нужном направлении. – В лице Китинг появляется разочарование. – Но они отказываются смотреть в будущее.
Вокруг нас холодает. Падая, дождевые капли превращаются в град, который бестолково стучит по зонту Старейшины.
– А в какой момент вы решили, что нас нужно убить?
– Удивительно, как все возвращается на круги своя. – Китинг делает шаг вперед по земле, еще недавно расквашенной, а теперь застывшей от холода. – Решила я в тот день, когда встретила преданную тобой Заклинательницу. Тори искренне тебя ненавидела, когда предстала передо мной. Я пыталась пощадить ее, но другие Старейшины проголосовали против. Оставив ее без магической силы, я решила: Тори будет последней, кого подвели наши законы. Других Старейшин следовало довести до отчаяния, и я поклялась добиться этого любым способом.
Раз! – и последовательность событий восстанавливается. Тори престает перед Старейшинами в начале июня, значит, уже после того, как мы с Вероникой поцапались с ней и остальными. Старейшина Китинг доходит до ручки. Уверена, она и создала первый вариант препарата Охотников. Тот, которым отравил меня Бентон.
То есть из-за нее Охотники нападают на нас с такой уверенностью.
Из-за нее родители Бентона убили моего папу.
Все из-за нее.
– Ты можешь присоединиться ко мне, Ханна. Я намерена изменить мир. А ты можешь изменить его вместе со мной.
– Лучше поешьте лед. – Тянусь к небу, захватываю ветер, дождь и смешиваю с бурлящей в груди яростью. Заморозив дождь, я превращаю его в копье.