– Что ты сделал?
– Я ведь обещал тебя защитить. – Кэл завинчивает крышку на пузырьке и убирает емкость в борсетку. – Свет вокруг нас будет преломляться. Невидимками нам, конечно, не стать, но разглядеть теперь сложнее.
Мимо нас рикошетом бьет еще одна пуля.
– А здесь что? – Дрожащим пальцем показываю на черный пузырек.
– Это снадобье поможет нам исчезнуть. – Кэл поправляет борсетку и протягивает мне руку. – Ни при каких обстоятельствах не отпускай меня, поняла?
Кивнув, я крепко сжимаю протянутую ладонь.
– Сейчас тут станет по-настоящему темно. Держись!
– Что ты?..
Пули градом летят в окна. Кэл разбивает пузырек. Тьма растекается по воздуху, как чернила. Вся квартира, весь этаж наполняются тенями такой густоты, что ничего не разглядеть.
Меня направляет лишь рука Кэла – мы выбираемся из квартиры убитого Заклинателя и скрываемся на извилистых улицах.
* * *
«Почему они хотят нас убить?»
Это единственная связная мысль, которая крутится у меня в голове и выпадает из калейдоскопа боль-кровь-смерть.
С помощью двух снадобий мы возвращаемся в отель незамеченными. Пока я стою в душе и соскребаю с кожи остатки крови Дэвида, Кэл звонит Арчеру и сообщает о случившемся. В полной пара ванной комнате – затуманенной, дымчатой, как та, в которой мы нашли Дэвида, – я надеваю чистые вещи. Кэл тем временем уже разговаривает по телефону с моей мамой, по его словам, мы в безопасности и скоро вернемся в Салем.
Что мы им сделали?
Почему они нас так ненавидят?
Вопросы кружатся, как два циклона, когда я залезаю в слишком мягкую постель и натягиваю одеяло до подбородка. Я в разобранном состоянии, балансирую на грани нервного срыва, зато Кэл – сама сосредоточенность. Он меряет комнату шагами в ожидании указаний Арчера, а когда они наконец поступают, уходит разруливать ситуацию с телом доктора О’Коннелла.
Под одеялом хорошо и спокойно, я не выбираюсь наружу, чтобы задать вопросы или попрощаться с Кэлом. Я не знаю, что именно он намерен делать и как собирается защититься, если вернутся Охотники. Не то чтобы мне было все равно, разумеется, мне не все равно, однако стресса или беспокойства я не вынесу.
Я не выдержу даже мысли о том, что с Кэлом может произойти что-то страшное.
Может, права Вероника. Наверное, мне стоит сбежать, и пусть проблемы решают другие, а ответственность за судьбу кланов ляжет на плечи кому-нибудь еще. Кому-то вроде Кэла, Арчера или Старейшины Китинг. Кому-то, кто понимает, что за хрень здесь творится.
Кому-то, но не мне.
Когда Кэл возвращается, его одежда попахивает дымом, но ни он, ни я об этом даже не заикаемся. Кстати, он приходит не один, а с Вероникой. Она разувается, залезает на кровать и крепко меня обнимает. В ее прикосновениях – поддержка всего нашего ковена, и в этот момент безусловной любви и стопроцентного доверия я окончательно сдаюсь. Механизмы самозащиты ломаются на мелкие кусочки, и я реву так, что сбивается дыхание.