— Я был пьян, плохо думал, — продолжал эскимос. — Теперь моя голова чистая.
— Поедешь со мной? Ехать далеко, но там много зверя.
— С тобой поеду. Мне сказали, ты зовешь эскимосов на какой-то большой остров. Поедем.
— Подумай хорошо.
— Кончил думать. Буду собираться.
Эскимос спустился в байдару, погреб к берегу. Миловзоров улыбнулся в усы.
— Что я вам говорил, Георгий Алексеевич?
— Вы великий психолог.
— Теперь согласятся и другие охотники, вот увидите.
Действительно, еще несколько семей решило перебраться на остров Врангеля. Они не долго раздумывали, когда узнали: Иерок, один из лучших охотников, и Ивась — Ивасем эскимосы звали учителя Иосифа Мироновича Павлова — отправляются с Ушаковым. Так среди переселенцев оказались Таян, Етуи, Кмо, Тагъю, Кивъяна и Нноко. На мысе Чаплина к ним присоединились семьи Палю, Анъялыка и Аналько.
Ушаков сначала не хотел брать с собой Аналько.
— Ты, говорят, шаман?
— Шаман, шаман, — подтвердили другие.
— Нам не нужны шаманы.
— Он хороший шаман, — сказал Палю. — Самый лучший.
— Пусть остается.
— Тогда поезжайте без нас, — уперлись чаплинцы, — Мы поедем только с ним.
Ушаков посовещался с Павловым. Шаман, конечно, им ни к чему, но и терять три семьи не хотелось.
— Только на острове шаманить нельзя, — сказал Ушаков Аналько. — Там будет другая жизнь.
— Умилек, я немного, совсем немного буду шаманить. Буду помогать тебе.
— Мне? Ты думаешь, я верю шаманам?
— Ты не веришь, а эскимосы верят, — хитро прищурился Аналько.
— Давай договоримся так. Забудь про шаманский бубен.
— Ты — умилек. Ты — главный, — важно сказал Аналько, — Буду тебя слушаться.
Но в глаза Ушакову он не смотрел.
Ладно. Надо отучить Аналько от шаманства. Полярная ночь длинная, что-нибудь можно придумать.
На пароходе было теперь двенадцать семей охотников. Вместе с ними бедное их имущество.
Быстро удаляется берег. Вскоре туман закрывает его.
Пароход нагружен до предела. Он идет на север, покачиваясь на небольшой мертвой зыби.
Внутри его, около огнедышащих топок, кидают и кидают лопатами уголь кочегары. Тела их блестят от пота, лица покрыты угольной пылью. Им жарко. То один кочегар, то другой хватает широкий медный чайник с водой. Кочегарам кажется, что жарко везде, что на всем белом свете нет уголка, где сохранилась бы прохлада.
Но на палубе «Ставрополя» люди мерзнут. Они постоят немного у борта и торопятся в теплые каюты.
На небе ни одного просвета. Капитан хмурится: облака закрывают солнце, мешают астрономическим наблюдениям. Холодная морская вода, холодный ветер, мутное небо и серая волна… Льдов пока нет.