Из этого следует, что идеологию следует трактовать широко, особенно в историческом контексте, для того чтобы обозначить таким образом мировоззрение, равно как и довольно аморфные ценности и ориентации, которых придерживается публика в целом, поскольку именно в этом содержится генетическая цепочка идеологического мышления.
Иными словами, идеология и идеологические паттерны мышления выступают в роли посредников, через которых вопросы внешней политики транслируются и воспринимаются массовой аудиторией. Подчеркнем еще раз: в эпоху демократии и массовой политики идеология представляет собой «улицу с двусторонним движением» — верования и действия правителей формируются под влиянием давления ценностей «низов», в то же время они имеют возможность оказывать давление в нужном для них направлении на граждан «сверху». В конце концов идеологическое мышление формирует групповое сознание.
Картина мира. Это привносит в наше представление об идеологиях еще один немаловажный аспект. Крупнейший немецкий философ Мартин Хайдеггер (1889—1976) разработал понятие «картины мира» как атрибутивной черты науки эпохи модерна. По его мнению, концептуальная картина мира находит вербальное выражение, отсюда необходимость изучения дискурса словоупотребления: «Сущее в целом теперь берется так, что оно только тогда становится сущим, когда поставлено представляющим и устанавливающим его человеком»[85]. Идеология в таком контексте играет важнейшую роль в редуцировании сложности окружающего мира, делая его сложность и противоречивость доступными для человека, придерживающегося определенной ценностной ориентации. Речь идет об «образе мира» (некой модели, которая, будучи построена на основании субъективного опыта, в дальнейшем сама опосредует восприятие этого опыта[86]), а не о мире как объективной реальности.
Идеология или политическая теория?
В ситуации повседневности, когда употребляется слово «идеология», обычные люди редко размышляют о «ложном сознании» или «искаженной реальности» — чаще всего имеется в виду нечто более аморфное, не столько образы желательного будущего, сколько отражение отношения к чему-либо. Так, Терри Иглтон замечает, что у человека с улицы есть собственное мнение об идеологиях, он полагает, что представление об идеологиях «сознательные как о хорошо сформулированных системах очевидно неадекватно», поскольку в нем исчезает живое, спонтанное отношение субъекта к структурам власти, которое придает невидимые цвета самой повседневной жизни»[87]. Такого рода четкое противопоставление «интеллектуальных» и «живых» идеологий в последнее время встречается довольно часто.