— Он же в больнице!
— Он в реанимации. На него вчера напали.
— Да вы что? Из-за его ориентации?
— Нет, говорят, в процедурном хотели что-то украсть.
— Да что там воровать? Кроме ваты.
Медсестры снова засмеялись.
— Это всё из-за конференции! Пускают, кого попало в диспансер.
— У нас охрана плохо работает: то курят, то кино смотрят.
— Некогда работать.
— Но хоть нападение заметили.
— Охранник видел нападавшего?
— Не знаю, он нашел Давида, когда тот валялся без сознания.
— Да у нас такой охранник. Если бы он увидел, как Давида убивают, сам бы сбежал.
— Вот именно!
— А во сколько это было?
— Вечером. После пяти.
— Хорошо хоть конференция не сорвалась.
Медсестры еще долго что-то обсуждали, Олеся не стала их дослушивать. Она нащупала в кармане халата телефон и побежала в уборную, чтобы позвонить Павлу. Ей ответил автоответчик, на который она оставила сообщение:
— Павел, ты где? В общем, бросай всё! Приезжай в диспансер! Давида пытались убить.
Она уже собиралась выйти в коридор, как услышала, что к ней приближается Нина. С ней Олеся хотела сталкивать меньше всего, поэтому спряталась в одной из кабинок. К тому же голос у Нины был какой-то встревоженный, будто она неправильно поставила кому-то капельницу. Впрочем, вряд ли бы она так переживала, если бы дело касалось чужой жизни. Проблема была в чем-то другом.
Вместе с Ниной в уборной вошла женщина, которая громко возмущалась:
— Ну как же так? Вы обещали!
— Я всё принесу завтра, — отвечала Нина. — Вчера случилось непредвиденное.
— Меня не волнуют ваши отговорки. Мы же договаривались.
— Я завтра все принесу, обещаю! И обещаю вам скидку! Десять процентов.
— Только не подведите меня, пожалуйста. Дело очень деликатное.
«Что еще за дело такое?» — подумала Олеся и снова взглянула на экран своего мобильника. Павел ей так и не ответил.
Она решила сама проследить за Ниной. Дождавшись пока, Нина и её собеседница покинут уборную, Олеся начала слежку.
Нина очень спешила. Она шла по коридору и кому-то звонила. Олеся не знала, кому конкретно, но понимала, что-то явно тревожит медсестру. И эта тревога каким-то мистическим образом передавалась Олесе. Она даже немного замешкалась, когда Нина направилась в темный коридор, который служил переходом из стационара в поликлинику. О нем ходило много разных слухов, поэтому Олеся никогда прежде им не пользовалась. Говорили, что он был слишком длинным, почти непроходимым и в полу его образовались ямы, куда люди проваливались бесследно. А главное, в нем стояла непроглядная темнота, позволяющая остаться незамеченным. Это, пожалуй, был единственный плюс и то для маньяков. Всё остальное, что касалось этого перехода, доводило до инфаркта.