И обмяк, расслабился, когда тот подошел.
– Что вы хотите от меня? Я сделаю, – пролепетал он, и вовсе не Голосом.
Гигант подошел вплотную, посмотрел сверху вниз на сжавшегося Росса и взревел:
– Прикончи его! Найди и убей!
– Убить Ворона…
– А, так вот он, наш главный, – прошипел Кот.
– Ну да, – пророкотал Джек. – И кто он?
– Я не знаю. Мне не позволили узнать.
– Никакого намека?
Она покачала головой.
– Нет. Даже когда они мне сунули на подпись бумаги, имя заклеили…
– Какие бумаги???
– Те, которые он привез с собой. Я не знаю, что это. Он понудил Росса заставить меня перед тем, как мы выехали…
Карл нахмурился, спросил:
– Ты подписала не прочитав?
Даветт уставилась в пол, кивнула.
– Карл ты полегче, – предупредил Кирк.
– Извини, малышка. Я чего-то все время забываю, кто тебя так…
– Да, не прочитав! – выпалила вдруг разозлившаяся Даветт. – А что мне еще было делать, с четырьмя вампирами рядом?
В комнате стало очень тихо. Команда с удивлением глядела на покорного забитого котенка, вдруг ощетинившегося, показывающего зубы.
Феликс улыбнулся, все заулыбались вслед за ним, рассмеялись, а Кот подумал, Боже ж ты мой, и как эта девочка продолжает жить – и сиять – после всего такого?
После атмосфера переменилась. Все расслабились, Кот налил всем по новой, даже основательно капнул Даветт. Правда, Феликс отказался.
Вместо того он закурил и спросил:
Но эти бумаги наверняка важные. Официальные бумаги? Оформленные?
– Да, похожие на доверенность, которую я подписала для Росса.
– А может, завещание?
– Может быть, – согласилась Даветт.
– А-а, смертный приговор.
– Что это значит? – встревоженно воскликнула Аннабель.
Феликс хмуро глянул на нее.
– Аннабель, извини, но Даветт заставили подписать бумаги как раз перед ее отъездом.
– Да, – медленно произнесла Даветт.
– А куда вы собрались?
Даветт промолчала, посмотрела на Джека Ворона.
– В Калифорнию, – ответил он.
– Да, – подтвердила она.
– Да, – повторил он. – Тем вечером, когда ты приехала…
– Чтобы убить вас, – договорила Даветт. – Джек, прости.
– Не твоя вина. Как долго заняла дорога?
– Три дня.
– Ты вела?
– Да. Ехали почти по кратчайшему пути, напрямик. Мы останавливались, только когда я уставала настолько, что не могла вести.
У нее слипались глаза, но ей нельзя было останавливаться. Было еще слишком светло, Росс не мог выбраться из багажника и сказать ей, что можно передохнуть. Но она должна была остановиться. Иначе никак.
Она заглушила мотор в Аризоне, в придорожном паркинге, в тени, откинула кресло и прилегла на секунду, чтобы отдохнули глаза.
Когда она открыла их, уже стемнело, Росс тряс ее за плечо, мол, пора ехать. Рядом стоял «Шевроле-Камаро», там сидела мертвая, высосанная досуха супружеская пара и пялилась мертвыми глазами в темноту. В открытую водительскую дверь виднелась отвисшая челюсть трупа.