Само собой понятно, что среди руководства союзников никто серьезно не верил в то, что, бомбя центральные районы городов, можно нанести решающий урон немецкой военной промышленности. В лучшем случае, там можно было найти лишь мелкие и средние заводы пищевой промышленности, крупные же современные заводы находились за пределами городов, и причиненный им ущерб можно было, как правило, быстро компенсировать за счет увеличения производительности труда. Жизненный нерв военной индустрии был парализован только тогда, когда американцы перешли к концентрированным ударам по основным объектам ключевых отраслей промышленности, в частности, по 12 крупным заводам, производившим синтетическое горючее, и вывели из строя почти всю дорожную сеть Германии. Однако к этому моменту многие города были уже бесцельно уничтожены.
Согласно показаниям германского министра вооружений и боеприпасов Шпеера, сделанным им Международному военному трибуналу в Нюрнберге, в производственно-техническом и экономическом отношениях война была проиграна еще в начале лета 1944 года, то есть производство было уже недостаточным, чтобы удовлетворить все потребности, связанные с войной. Хотя бомбардировке подвергалось все большее количество заводов, общая мощность промышленности была ослаблена гораздо меньше, чем противник мог предположить. Если разрушались здания заводов, станки продолжали работать под открытым небом. В то время как бой велся уже на отвалах, горняки в шахте еще продолжали работать. Машины останавливались только тогда, когда танки уже въезжали в заводские дворы. В этом отчаянном состязании между разрушением и восстановлением первенство вплоть до лета 1944 года принадлежало нашей промышленности»[87].
Ричардс и Сондерс вынуждены признать: «Нет никаких оснований утверждать, что моральная стойкость населения Берлина в 1944 году была ниже, чем у жителей Лондона в 1941 году, хотя берлинцам приходилось испытывать значительно большие трудности, так как тоннаж бомб, сброшенных на них, во много раз превышал вес немецких бомб, разрушивших Сити и вызвавших крупные пожары в Ист-Энде»[88].
С другой стороны, Ричардс и Сондерс преувеличивают роль налетов союзной авиации, утверждая, что «к концу 1943 года число немцев, занятых в системе противовоздушной обороны Германии, достигло двух миллионов человек, из них не менее 900 000 составлял личный состав зенитно-артиллерийских частей, разбросанных по всей территориии Германии и вдоль побережья Франции, Дании и Норвегии. Даже для такого сильного государства, каким была Германия, привлечение двух миллионов человек для нужд противовоздушной обороны страны создало для нее очень большие затруднения»