Ланкаширские фузилёры вступили в этот лабиринт и двинулись по немецким траншеям вверх по холму справа от римской дороги. Теперь она вела по насыпи, но деревья уже не обрамляли ее с двух сторон: их полностью изничтожили. Идти приходилось медленно, в колонну по одному. Часть пути пролегала по открытой местности, мимо сломанной санитарной повозки. Эту территорию только что отбили у немцев, причем дорогой ценой. Именно на подступах к Овиллеру Толкин впервые своими глазами увидел «пропавших без вести» на Сомме: темные фигуры, сгорбленные, распростертые на земле или повисшие на колючей проволоке, возвещали о себе тошнотворным смрадом – случайный проблеск света то и дело являл взгляду распухшие, гниющие трупы.
Отойдя от первоначальной линии фронта на расстояние мили, Ланкаширские фузилёры свернули налево в траншею, пересекающую дорогу, нырнули в «Пюрешечную долину» и снова вскарабкались наверх прямиком к Овиллеру – к приземистой линии изгородей и руин на фоне черного неба. Траншею скоро заполонили беспокойные солдаты, расталкивая траншейную команду Инженерного корпуса.
Незадолго до полуночи 14 июля 1916 года холм впереди взорвался светом и грохотом: 7-я бригада пошла в атаку. Ланкаширские фузилёры наблюдали и ждали в резерве, готовясь занять захваченную территорию и удерживать ее от контратакующего противника. Но бригаду отбросили назад. Внезапно поступил приказ резервным войскам присоединиться к повторной атаке в два часа утра. Фузилёры едва успели построиться справа от уцелевших в предыдущем штурме, как им уже скомандовали «Примкнуть штыки!» и бросили в наступление.
Первая цель, траншея, защищающая юго-восточный периметр Овиллера, находилась в ста двадцати ярдах выше по склону, напротив параллельной траншеи, худо-бедно удерживаемой британцами. Но в восточном конце они соединялись третьей траншеей, перпендикулярной: там, за углом, затаились немцы. Так что атакующим пришлось бы пересечь открытую площадку, с двух сторон угла удерживаемую неприятелем и простреливаемую не менее чем шестью пулеметами.
Однако Ланкаширские фузилёры на роковую площадку так и не вступили. Сперва им надо было преодолеть полосу препятствий. До войны фермеры вырубили на склонах террасы, немцы затянули их колючей проволокой, а британцы основательно разворотили снарядами – повсюду зияли гигантские воронки. Фузилёры шли под градом пуль, сквозь хаос проволочных заграждений, и с трудом добрались до первой линии своих траншей.
Той ночью погиб один из субалтернов, тридцатилетний ланкаширец, – он повел свой взвод в атаку. Пятеро офицеров были ранены. Толкин, по всей видимости, боролся там с беспорядочной и несуразной системой связи: работа более безопасная, но уж точно не последней важности. В этой войне людей и машин пехота стоила немного, артиллерия ценилась значительно выше, а самую важную роль играло слово: без оперативной, четкой связи напрасно было и надеяться одержать верх. Еще до битвы на Сомме здесь проложили мощную подземную кабельную сеть, но она, конечно же, доходила только до передовых укреплений. За ее пределами солдаты оказывались во мраке неизвестности и просто-напросто исчезали тысячами. Работа связиста заключалась в том, чтобы развеять этот мрак: помочь наладить систему связи на поле боя и воспользоваться ею.