– Пусть только попробует связаться со мной, – сказал он, но не совсем громко. – Я задушу его. Я переломаю ему ребра.
Потом он отвел герцога в дальний угол залы. Там он стал объяснять ему тихо и настойчиво:
– Вы знаете, сударь, какое живое участие я принимаю во всем, что вас касается. Так вот один из трех дворян, сидевших в той комнате, – я забыл его имя, он в желтом атласном кафтане и парике той формы, которую называют Мирлетон или еще Кадинет, с пробором посередине и длинными локонами по обеим сторонам… Он сидел перед камином…
– Господин де ла Рош-Пишемэр?
– Он самый. Да. Именно его так зовут. Он вас не любит, этот господин де ла Рош-Пишемэр?
– Я это знаю, – сказал герцог де Лаван. – Но и я не причисляю его к своим друзьям.
– Он говорил о вас в таких выражениях, которые возмутили меня, – продолжал Тюрлюпэн. – Он дал понять… дал догадаться, что вы человек, пользующийся его наименьшим уважением.
– В самом деле? – воскликнул герцог. – Он посмел так говорить обо мне?
– Я никого еще в жизни не обманывал, – заверил его Тюрлюпэн. – Не приведи Бог, чтобы вы были первым, вам нужно драться с ним, ничего другого вам не остается. Этого требует ваша честь.
– Моя честь этого требует, – сказал герцог, задумавшись, – но политика и разум запрещают мне драться с человеком, состоящим в числе самых приближенных лиц герцога д’Энгьена. Этот достославный принц, которого мы хотим склонить на нашу сторону, называет господина де ла Рош-Пишемэра другом своего сердца. Поймите же, что я, со своей стороны, должен всемерно постараться о том, чтобы господин де ла Рош-Пишемэр забыл обиду, которую нанес ему сегодня утром мой кузен де Люин.
– Стало быть, вы не хотите с ним драться? – угрюмо спросил Тюрлюпэн.
Герцог ответил пожатием плеч. Тюрлюпэн потупился. Он был в отчаянном положении. Человек, на дружбу которого он рассчитывал, позорным образом подвел его, прикрывшись пустой отговоркой. И он почувствовал ненависть к этому юноше, который сладкими, учтивыми словами и пожатием плеч предал его на волю рока.
– По правде говоря, – продолжал герцог, помолчав немного, – я этой дружбы никогда не понимал. Господин д’Энгьен один из первых вельмож государства, а этот господин де ла Рош-Пишемэр – обездоленный младший сын в семье, у него нет ни гроша за душой. Даже должность поручика, которую он занимает в каком-то полку, не ему принадлежит. Он заплатил за нее деньгами, занятыми у госпожи д’Орсэнь, супруги одного судьи, которая некоторое время была его любовницей.
Тюрлюпэн поднял голову. В глазах у него загорелись гнев, ненависть и дикое, ликующее злорадство.