Бехайм пожал плечами.
– Это мое дело, а не ваше, – бросил он. – Впрочем, если хотите знать, то я все еще не забыл ее, она не из тех, кого так легко забыть. Но думаю, что перестану вспоминать о ней, как только отъеду от Милана миль на тридцать-сорок.
– И куда же вы направляетесь? – осведомился д’Оджоно.
– В Венецию, – отвечал Бехайм. – Задержусь там на четыре-пять дней и снова в дорогу – морем, в Константинополь.
– Я, – заметил резчик, – тоже охотно путешествую, но лишь в те края, где пасутся коровы. – Он намекал, что не настолько глуп, чтобы очертя голову устремляться в открытое море или в иные бурные водоемы.
– Опять к туркам? – воскликнул д’Оджоно. – Неужто вы не опасаетесь за свою жизнь, это же гнусные дикари, готовые почем зря пролить христианскую кровь!
– Турок, – объяснил ему Бехайм, – у себя дома и в своих землях вовсе не так страшен, как его малюют, ведь и черт у себя в аду тоже, верно, вполне хороший хозяин. Кстати, вы не забыли, что должны мне дукат? Придется вам его выложить, хотя бы затем, чтобы впредь больше уважать меня и мне подобных.
Д’Оджоно вздохнул и извлек из кармана горстку серебра. Бехайм принял деньги, пересчитал и, поблагодарив д’Оджоно, высыпал их в свой кошелек.
– Будьте добры, не прячьте кошелек, подержите его в руке! – с улыбкой попросил Леонардо, кивнув Бехайму, тот замер с кошельком в ладони, а Леонардо меж тем добавил к наброску еще несколько штрихов и завершил работу.
Бехайм встал и расправил члены, а потом обратился к Леонардо с просьбой показать ему рисунок.
Рассмотрев свой портрет, он остался очень доволен и не скупился на похвалы.
– Да, это я, сходство поистине велико. И ведь вы сумели сотворить такое за считаные минуты! Да, все, что я о вас слышал, отнюдь не преувеличение! Вы, сударь, вправду знаете толк в своем ремесле, кой-кому не мешало бы взять с вас пример.
Он перевернул страницу тетради и с удивлением прочитал заметки Леонардо. «Кристофано из Бергамо. Возьми оного на заметку, – было написано там. – У него как раз такая голова, какую ты намерен дать Филиппу. Поговори с ним о том, что его тревожит: о болезнях, опасности войны и растущем бремени налогов. Найдешь его в переулке Сант-Арканджело, где красивая подпорная арка, в доме „У двух голубков“, над лавкой ножовщика».
– Вы пишете на манер турок, справа налево… А кто такой этот Филипп, о голове коего вроде бы идет речь? – полюбопытствовал немец.
– Филипп, один из учеников Христа, – ответил Леонардо. – Он любил Спасителя великой любовью, и я хочу поместить его на переднем плане моей росписи, которая изображает Христа в окружении учеников за Тайною вечерей.