Само собой, отбывание наказания в исправительно-трудовых лагерях СССР было тяжелым испытанием для любого человека, тем более учитывая идеологическую, по большому счету, причину нахождения такого количества людей в лагерях столь длительное время. Через систему, управляемую ГУЛАГом, прошли миллионы простых людей, которые в то или иное время оказались не в нужное время не в нужном месте. Советская система была лишь подобием правосудия, а репрессивность – абсолютно случайной, т. е. могущей затронуть любого случайного прохожего.
Как писал Земсков, «местные органы власти и органы НКВД были поставлены в такие условия, что они непременно должны были ежедневно, ежечасно “классово бороться”. Существовало своего рода соревнование в выявлении и обезвреживании “врагов народа”. Причем отставание в этом соревновании могло иметь самые печальные последствия для исполнителей этого грязного дела, т. к. по этой причине их самих могли занести в число “врагов народа”. В этих условиях для органов уже не имело значения, виновен ли данный человек или невиновен. Главное – арестовать достаточное количество “затаившихся врагов” и этим показать, что они, органы, якобы активно “классово борются”. Такая деятельность НКВД, особенно в период 1937–1938 гг., была на редкость чудовищна и безнравственна, но по сложившимся в 20-30-е годы представлениям о “законах классовой борьбы” считалось нравственным все то, что вело к быстрейшей ликвидации классового врага… В течение 20-х – начала 50-х годов репрессивная политика никогда не прекращалась, но в разные периоды имела тенденцию то к затуханию, то к взлетам (наиболее крупный взлет приходится на 1937–1938 гг.). Это свидетельствует о том, что тогдашнее руководство партии и государства рассматривало репрессивность как непременное условие нормального функционирования и поступательного укрепления режима, как постоянно действующий инструмент упрочения собственной власти и, в конечном итоге, как закономерность социалистического строительства» [114].
Самой шокирующей иллюстрацией «слепоты» и непредсказуемости социалистического режима в СССР, подтверждающей мнение Земскова, является, на мой взгляд, Назинская трагедия, когда более 6000 случайно схваченных чекистами в апреле-мае 1933 г. на улицах советских городов людей оказались изолированы на острове Назино без всякой еды, воды и крыши над головой. Это привело к голоду, каннибализму и гибели более 4000 человек всего за несколько летних месяцев. Операция была проведена на фоне введения паспортизации населения, в связи с чем чекисты решили принудительно выселить подальше «элементы», неприемлемые для социалистического строя. Однако проводилась она крайне грубо, в спешке.