люди, которые ведут массы на пути в это ужасное место, на деле представляют собой скорее «продавцов социализма», а не искренних благодетелей человечества.
Закончим эту главу отрывком из воспоминаний Троцкого, как нельзя лучше для нашего анализа подходящим: «В то же ли утро или на другой день я совершил с Владимиром Ильичам большую прогулку по Лондону. Он показывал мне с моста Вестминстер и еще какие-то примечательные здания. Не помню, как он сказал, но оттенок был такой: “Это у них знаменитый Вестминстер”. “У них” означало, конечно, не у англичан, а у правящих классов. Этот оттенок, нисколько не подчеркнутый, глубоко органический, выражающийся больше в тембре голоса, был у Ленина всегда, когда он говорил о каких-либо ценностях культуры или новых достижениях, книжных богатствах Британского музея, об информации большой европейской прессы или много лет позже – о немецкой артиллерии или французской авиации: умеют или имеют, сделали или достигли – но какие враги! Незримая тень господствующего класса как бы ложилась в его глазах на всю человеческую культуру, и эту тень он ощущал всегда с такой же несомненностью, как дневной свет» [365, с. 91].
Сегодня терроризм прочно ассоциируется с радикальным исламом. В Европе теракты стали столь частыми, что политики говорят о них как о части повседневной жизни в большом городе. Однако всё гораздо сложнее, чем кажется. Теракты в Европе происходили и раньше, только действующие лица были другими. Социализм – это радикальное учение. В нем много насилия – как в его истории, так и в теории, поскольку общество четко разделено на «плохих» и «хороших», угнетателей и угнетаемых, и первые представляют собой препятствие к раю на Земле. Нельзя построить социализм в условиях конкуренции идей, потому что его должны строить все и сразу. Именно по этой причине социал-демократы, избравшие путь парламентаризма, фактически отказались от социализма как такового – и сегодня социал-демократические партии иногда возглавляют либерализацию экономики в стране (как в Новой Зеландии), борются с более радикальными левыми движениями (лидер испанской соцдемовской партии Педро Санчес оказался даже более радикальным противником независимости Каталонии, поддерживаемой левыми каталонскими движениями, чем можно было себе представить) или входят в коалиции с правыми партиями (как СДПГ и ХДС в Германии). Несомненно, социал-демократы всё еще придерживаются более левых позиций в социально-культурных вопросах (права ЛГБТ, миграция, феминизм и т. д.), но даже здесь есть исключения. Например, немецкий социал-демократ Тило Саррацин чуть ли не первым поднял вопрос об опасности миграции в отношении сохранения немецкого народа, а также активно выступал за ужесточение миграционных законов. В США в составе Демократической партии, преимущественно придерживающейся социально левой ориентации, есть целая фракция консерваторов под названием «Коалиция Синяя Собака». Таким образом, путь эволюции вместо революции оказался для социалистов губительным – они были ассимилированы политической системой, которая требует от партий работы в условиях конкуренции идей. Поэтому по-настоящему социалистическим выбором может быть только революция.