– Почему ты сбежала с ним?
– Да мне и этого тебе говорить не следовало. Я говорю “сбежала”, и ты возбуждаешься. Интересный персонаж. Тебя слово “сбежала” возбуждает больше, чем мое тело. Тело у меня слишком тощее. – Она сняла блузку и лифчик, швырнула их на письменный стол, к кипе так и не взятых книг. – Грудь у меня неподходящего для американского мужчины размера. Я это знаю. И форма у них для американцев неправильная. Ты и не подозревал, что я окажусь такой старой.
– Наоборот, у тебя тело девочки.
– Ага, девочки. Она пострадала от коммунистов, бедная девочка – я выведу ее в книге. Почему ты всегда такой банальный?
– Почему ты всегда такая непростая?
– Это ты непростой. Почему бы тебе просто не разрешить мне приходить сюда, пить твое вино, делать вид, что я беру почитать книги, и целовать тебя – если мне так хочется? Да любой, у кого есть сердце, так бы и поступил. Иногда тебе стоит забывать о том, что надо все время писать книги. Вот. – Она сняла юбку, потом комбинацию, встала на четвереньки, развернулась и уперлась на руки. – Вот, можешь посмотреть на мою задницу. Мужчинам это нравится. Можешь войти в меня сзади. В первый раз ты можешь делать со мной все, что захочешь, все, что тебе доставляет удовольствие, только больше не задавай мне вопросов.
– Почему тебе здесь так не нравится?
– Потому что я здесь никому не нужна! Глупый ты человек, конечно, мне здесь не нравится. Я живу с человеком, который никому не нужен. Чем он может здесь заниматься? Я работаю в клинике лечения волос, и это нормально. Но не для мужчины. Пойди он на такую работу – и через год ему каюк. Но я умоляла его убежать со мной, спасти меня от этого безумия, поэтому я не могу просить его подметать полы в Нью-Йорке.
– А где он работал до того, как приехал сюда?
– Если я тебе скажу, ты неправильно поймешь. Решишь, что это “интересно”.
– Может, я не все неправильно понимаю?
– Он спас меня от людей, которые отравляли мою жизнь. Теперь я должна спасти его от изгнания. Он спас меня от мужа. Он спас меня от любовника. Он спас меня от людей, разрушавших все, что я люблю. Здесь я – его глаза, его голос, его надежда выжить. Если я уйду, это его убьет. Речь не о том, чтобы тебя любили, а о том, чтобы любить кого-то – веришь ты в это или нет.
– Никто не просит тебя от него уходить.
Яга откупорила следующую бутылку вина и так, голая, сидя на полу рядом с ним, выпила по-быстрому половину.
– Но я-то хочу, – сказала она.
– Кто он?
– Мальчик. Мальчик, который не подумал. Вот о чем спросил его в Варшаве мой любовник. Он увидел нас в кафе, подошел к нему – он был вне себя. “Ты кто?” – заорал он.