Беседы (Эпиктет) - страница 122

И сам он что говорит?

говорит он, и:

Несчастный, с чем твоим обстоит плохо? С имуществом? Нет. С телом? Нет. Но ты богат и золотом и медью[346]. Так в чем же у тебя зло? В том, что та часть – какая же часть! – твоя оставлена в пренебрежении и погублена, та, которой мы стремимся, которой мы избегаем, которой мы влечемся и не влечемся. Как это оставлена в пренебрежении? Она не знает сущности блага, для которой по своей природе рождена, и сущности зла, не знает, что у нее свое собственное и что чужое. И когда с чем-то чужим обстоит плохо, она говорит: Увы мне! Эллины в опасности! – Несчастная верховная часть души, единственно оставленная без внимания и без ухода! – Им грозит смерть от троянцев! – А если троянцы их не убьют, неужели они не умрут? – Да, но не все разом. – Какая же разница? Ведь если умереть – зло, то вместе ли, поодиночке ли, все равно – зло. Разве может произойти что-то иное, кроме отделения бренного тела от души? – Ничего. – А для тебя, если эллины погибают, разве дверь закрыта? Разве нельзя тебе умереть? – Можно. – Так что же ты сокрушаешься? “Ах! Царь, да еще обладающий скипетром Зевса!” Несчастным царь не становится, так же как не становится несчастным бог[347]. Так что же ты такое? Пастух настоящий! Ведь ты плачешь так, как пастухи, когда волк похитит одну из их овец. Вот и эти твои подвластные – тоже овцы. Да и зачем было тебе являться сюда? Разве стремление у вас было в опасности, разве избегание, разве влечение, разве невлечение? – Нет, – говорит, – но бабенку моего брата похитили. – Так разве не огромная выгода – лишиться прелюбодейной бабенки? – Так, значит, пусть троянцы презирают нас? – Кто они есть? Здравомыслящие или нездравомыслящие? Если здравомыслящие, что вы с ними воюете? Если нездравомыслящие, что вам до них?

– Так в чем же заключается благо, раз во всем этом оно не заключается? Скажи нам, господин вестник и лазутчик. – Там, где вы не думаете и не хотите поискать его. Ведь если бы вы хотели, то нашли бы его заключенным в вас самих, и вы не бродили бы вовне и не искали бы чужое как свое. Обратите свое внимание на самих себя, постигните общие понятия, которые вы имеете. Чем таким представляете вы себе благо? Благоденствием, счастьем, неподвластностью препятствиям. Ну а великим его от природы не представляете себе? Замечательным не представляете себе? Недоступным для всякого вреда не представляете себе? Так в какой же материи следует искать благоденствие и неподвластность препятствиям? В рабской или в свободной? – В свободной. – Так бренное тело вы имеете свободным или рабским? – Не знаем. – Разве вы не знаете, что оно – раб лихорадки, подагры, офтальмии, дизентерии, тирана, огня, железа, всего того, что сильнее его? – Да, раб. – Так как же еще может быть неподвластным препятствиям что бы то ни было, принадлежащее телу? А как может быть великим или замечательным мертвое по природе, земля, брение? Так что же, ничего вы не имеете свободным? – Наверно, ничего. – Да кто может принудить вас согласиться с тем, что представляется ложным? – Никто. – А кто может принудить не согласиться с тем, что представляется истинным? – Никто. – Так, значит, вы видите, что здесь есть в вас что-то свободное по природе. А стремиться или избегать, влечься или не влечься, подготавливаться или ставить перед собой цели кто из вас может, не получив представления о целесообразном или ненадлежащем? – Никто. – Так, значит, вы имеете и в этом что-то неподвластное помехам и свободное? Несчастные, вот над этим тщательно работайте, вот об этом заботьтесь, здесь ищите благо.