Псков. Штаб Северного фронта.
– Они что там, белены объелись? – рявкнул Главнокомандующий Северным фронтом генерал Рузский, небрежно бросив перчатки, не удостоив взглядом депеши с пометкой «срочно» и «секретно». – Кто разрешил Радко Дмитриеву самовольно менять заранее утверждённый план? Где согласие на участие в деле Балтийского флота? Кто разрешил превращать частную тактическую операцию в событие фронтового масштаба?
Начальник штаба генерал Данилов, привыкший к тихой, дружелюбной, почти семейной атмосфере, царившей в штабе Северного фронта, вытянулся во фрунт, непонимающе глядя на Рузского.
– Николай Владимирович, простите, но ведь это успех! Первый за столько лет! Вся германская Восьмая армия дезорганизована и беспорядочно отступает к Вильно и Мемелю, Десятая армия ввиду явной угрозы с фланга и тыла без боя оставила позиции на Западной Двине и отходит к Биржаю. Общие потери противника превышают десять тысяч штыков и сабель, тридцать тысяч пленных, наши не достигают и батальона… Трофеями больше ста орудий. После высадки морского десанта и захвата Виндавы и Либавы, Курляндия полностью очищена от войск противника…
Рузский нервно вскочил и шумно шмыгнул красным носом. Он подбежал к начальнику штаба, уставился глаза в глаза, сжимая и разжимая кулаки, словно приводя в чувство затёкшие пальцы.
– Чей успех, Юрий Никифорович? Ну-с? Я жду!
– Простите, не понял…
Рузский махнул рукой и вернулся за стол, вытащил из ящика и положил перед собой чистый лист бумаги.
– Как вы не понимаете, Данилов? – он впервые за все время совместной службы назвал начштаба по фамилии. – Это успех не наш с вами и даже не Северного фронта. Это успех клики, собравшейся вокруг престола и узурпировавшей право повелевать Россией. Любая удачная военная операция укрепляет их власть. Любой провал – ослабляет. Сейчас, когда режим уже готов рухнуть и всё держится на волоске, наша задача – не дать подпитаться ему ни единой каплей оптимизма… Неужели вам нужно объяснять такие элементарные вещи?
– Ваше высокопревосходительство! Майор Торнхилл, просит принять срочно! – выкрикнул из двери адъютант и был бесцеремонно отстранен рукой в серой лайковой перчатке.
– Я вызову вас позже, – торопливо проговорил Рузский, срываясь из-за стола.
Генерал Данилов, выходя из кабинета, удивился, как его грозный, пышущий гневом начальник вдруг превратился в карлика, став на голову ниже и заглядывая на британского майора снизу вверх, хотя был с ним одного роста.
– Ну-с, Рузский, – Торнхилл издевательски по буквам произнес фамилию командующего Северным фронтом, – стало быть, вы решили за нашей спиной сыграть свою игру? Надеетесь прослыть героем нации, повысить свои политические шансы, так сказать?