Он очнулся в неудобной позе, опутанный веревкой, как муха – паутиной, да ещё и подвешенный за ноги к крюку вместо люстры. В гостиной горели свечи в подсвечниках, а у камина колдовал немолодой Flügeladjutant. Голова раскалывалась, глаза застилала розовая пелена, и разглядеть его никак не получалось.
– Честно говоря, я крайне разочарован, – разжигая огонь, притворно вздохнул гость. – Букетно-конфетный период нашего знакомства закончился так стремительно, что я едва успел заметить, как вы перешли к битью посуды. Пришлось пожертвовать великолепной цветочной вазой для нейтрализации ваших примитивных планов насчет меня. Если вы будете настаивать на своём праве хулиганить, мне останется подождать минут десять, пока у вас случится кровоизлияние в мозг, аккуратно снять и уложить ваше тело, чтобы нашедшие вас утром смогли констатировать смерть от инсульта, вызванного переутомлением. А я ведь тащился в такую даль совсем не для подобного финала…
– Кто вы, и какого чёрта вам здесь надо? – прохрипел Николаи, чувствуя, что сознание меркнет.
– Вот это правильный вопрос. Я так рассчитывал, что вы зададите его вместо того, чтобы хвататься за пистолет. Несмотря на всю пикантность положения, я прибыл, чтобы спасти вашу тощую задницу, полковник.
– Снимите меня, – прошептал Николаи, ловя губами воздух, ставший вдруг колючим.
Второе «пробуждение» было не в пример комфортнее. Он лежал на диване с прохладным компрессом на лбу, прикрывающим массивную гематому, а гость умело массировал ему голову, из-за чего головная боль, мучившая Вальтера с утра, уже не так сильно колола шилом виски.
– Не хотите меня развязать? – спросил полковник, попробовав выпростать руку и почувствовав, что всё также крепко и надёжно «упакован».
– Хочу, – кивнул гость, – но сомневаюсь в вашем благоразумии. Если вы пообещаете вести себя хорошо…
– Обещаю, чёрт вас побери! – проворчал Николаи.
Гость дёрнул какую-то петлю, и путы, стягивающие тело, распались, будто их и не было. «Фокусник, – подумал полковник, ожидавший, что процедура развязывания займет гораздо больше времени, – действительно профессионал…»
– Итак, о чем же вы хотели со мной поговорить? – спросил Николаи, ощупывая след от цветочной вазы на лбу и устраиваясь поудобнее на диване.
– О многом. Но предупреждаю, полковник, воздержитесь от гусарских замашек. Ваша подготовка кабинетного аналитика превращает любые попытки стрельнуть или ткнуть в меня чем-нибудь острым в разновидность особо изощрённого суицида. Поэтому предлагаю не планировать силовые акции. Я действительно не намерен вас убивать, но если не оставите мне выбора…