Для генерала Радко Дмитриева предстоящее наступление было редкой возможностью реабилитироваться, и он собирался использовать свой шанс на сто процентов, поэтому с нескрываемым энтузиазмом воспринял предложение Непенина встретиться и договориться о совместных действиях.
Адмирал появился в штабе в непривычном сопровождении. Генерала Вандама, бывшего начальника штаба 23й ревельской пехотной дивизии, недавно откомандированного в Главное управление Генерального штаба, командарм знал, второго – в новеньком, с иголочки, мундире военного врача в чине коллежского асессора, видел впервые. Что-то в его облике генералу было знакомо. То ли горящие угольками глаза, то ли упрямо поджатые губы… Времени играть в догадайки не было, и командующий незамедлительно перешёл к делу, широким жестом показав разложенную на столе карту:
– Вот извольте – моё хозяйство! Подбиваю последние итоги. Практически всё готово, осталось согласовать мелочи…
Непенин молча кивнул, лишь скользнув по карте взглядом и не собираясь углубляться в её изучение, а оба сопровождающих заинтересованно склонились над ней, увлеченно разглядывая условные обозначения ломаной фронтовой линии.
– Простите, Ваше высокопревосходительство, – неожиданно подал голос коллежский асессор, – разрешите небольшие уточнения?
– Да, конечно, – снисходительно улыбнулся командарм, – будет любопытно узнать, что вам из Петрограда видно лучше, чем мне отсюда?
– На вашей карте отсутствуют позиции тяжёлых немецких орудий, – синий карандаш запорхал над картой, покрывая тылы германских войск зловещими условными значками, – всего триста единиц, в основном 15 cm schwere Feldhaubitze – 150 мм тяжёлая полевая гаубица 1913 года. Кроме того, где-то в районе местечка Граббе притаилась батарея монстров langer 21 cm Mörser – 210 мм удлинённая мортира…
Радко Дмитриев обратил внимание, как правильно на немецком языке произносит термины докладчик. «Какой маскарад!» – подумал он, глядя на докторские знаки различия «коллежского асессора».
– Вот в этих местах, непосредственно перед германскими позициями устроены засеки. Сваленный лес густо переплетён колючей проволокой. Артиллерией проходы в таких баррикадах не проделаешь. Обратите внимание, как хитро сделаны завалы – в форме сужающегося бутылочного горлышка, упирающегося в блокгаузы с узким сектором обстрела, но мощным деревянно-земляным перекрытием – три наката брёвен толщиной не менее тридцати сантиметров каждое, то есть двенадцать дюймов.
«Та-а-а-к! Для „доктора“ метрическая система привычнее, чем дюймовая. Всё интереснее и интереснее,» – подумал генерал.