– Это только так кажется. Первым делом, архаика освобождает адептов от регламентирующих поведение человека норм христианской нравственности, навязывает языческие представления мироустройства, порождая совершенно новый голем – языческий национализм. Уход от христианства – это отказ от современного общества, в котором «несть ни эллина, ни иудея», возврат к приоритету родоплеменных связей. Разделение единого человеческого пространства на «богоизбранные» и «рабские» племена создаёт все условия для истребительных войн, превосходящих по жестокости колониальные. В этом, кстати, заключается весь ужасный смысл атеизма – он открывает дорогу к возрождению язычества, за которым на переднем плане олимпийские или древнеславянские Боги, а на заднем дворе – жёсткая иерархия племён, чёткое разделение на своих «юберменьшей» и чужих – «унтерменьшей», иначе говоря, недочеловеков. А представляете, доктор, что это за бомба под Россией с её двумя сотнями народностей?
- «Юберменьши» и «унтерменьши»… Вы перешли на немецкий?
– Германия, опоздавшая к колониальному разделу глобуса, первой ринулась осваивать оккультизм. В середине XIX века немецкие авторы пытались искать истоки своей культуры в древнегерманском мире. Первыми, кстати, это стало практиковать прусское юнкерство. Они увлекались рунами, германскими мифами, языческими богами, обращались к почерпнутой из исландских саг идее Средиземья-Mittgart, якобы родины особого «нордического человека», от которого и произошли германские племена. Позднее к прославлению жизнелюбия и языческой связи с природой обратился социалист Ойген Дюринг. Он не по-детски увлекся солярной символикой и доказывал, что Христос – германский бог Солнца, а Дева Мария – прародительница арийцев, славных германских народов… Чувствуете, какой замах?
– Пока нет, не понимаю. Что тут скверного или опасного?
– Вот тебе раз! – Распутин шлепнул себя по колену с досадой. – Если на земле живут прямые потомки Бога, то кто для них все остальные народы?
– Унтерменьши?
– Именно! Даже не рабы, а нелюди, неполноценные существа, желания, мнение, да и вся жизнь которых не имеют значения.
– Хм… – Булгаков наморщил лоб, – но от наших почитателей Перуна и Велеса я не слышал ничего подобного…
– Это пока, Михаил Афанасьевич! Говоря о чем-то новом, добавляйте слово «пока». Немцы всё делают основательно, научно, фундаментально, в том числе и обоснование национального превосходства, поэтому их действия лучше видны, опасность быстрее диагностируется. А у нас всё традиционно скрыто под толстым слоем эмоций. Но знаменатель один. Языческая архаика невозможна без выделения привилегированных племён, без разделения всего мира на своих и чужих, когда свои превозносятся, а чужие третируются. Вспомните древнего Перикла! Его греческая фаланга, «посланцы Света», сражалась с «исчадием Тьмы» – персами. Сейчас всё может повториться на более высоком технологическом уровне, а значит – с более кровавыми, трагическими последствиями…