– Он даже не член партии…
– Вы считаете это непреодолимым препятствием?
Сталин чуть слышно скрипнул зубами, но быстро успокоился, опустил руки на подлокотники, сжав их так, что затрещала нежная материя.
– Что могут предложить партии генералы?
– Хлеб и армию.
Опять этот сталинский взгляд… «Иосиф Виссарионович определенно обладает гипнотическими способностями», - подумал Распутин, собрался с духом и сам уставился на революционера.
– Мы составили карту складов с зерном, прикинули, сколько транспорта потребуется для максимально быстрой доставки его в Петроград, спланировали военно-гуманитарную операцию по ликвидации дефицита продовольствия. Можем провести её совместно с вашими боевыми дружинами. Пропагандистский эффект от такой акции превзойдет любые митинги и демонстрации… Партия, спасающая людей от голода, против партий, полирующих трибуны. Как вам такой ход? А генералы могут предложить армию, не желающую стрелять в тех, кто закончит войну, избежав позорной капитуляции.
– А что они попросят взамен? – осторожно спросил Сталин, взглянув на собеседника с интересом и недоверием.
– Отказ от революционных репрессий по отношению к офицерскому составу.
– Их благородия хотят сохранить свои привилегии?
– Только жизнь и человеческое достоинство. Они предлагают воздержаться от истребления людей по сословному признаку по вполне прагматичной причине – террор против фронтовиков, умеющих держать в руках оружие, обязательно обернется кровавой междоусобицей на радость внешним врагам.
– Большевики не признают террор приемлемым способом политической борьбы, – начал революционер, но, встретившись с насмешливым взглядом Григория, переформулировал свою мысль. – Ликвидация классового общества не означает физическое истребление представителей эксплуататорских классов. В случае революции снизу задача будет стоять противоположная – как удержать народные массы от самосуда.
– Армия в умелых руках – универсальный инструмент, в том числе и для предотвращения судов Линча. Её только надо осторожно направить и мотивировать.
– И как вы предполагаете мотивировать разделённую сословными привилегиями, классово неоднородную массу людей в шинелях?
– Война безжалостно сметает кастовые перегородки. И дело совсем не во фронтовой простоте и доступности офицера, месяцами лежавшего вместе с солдатом в мокрых, грязных окопах, питавшегося с ним из одного котла, ложившегося в одну братскую могилу… Среди офицеров начала 1917 года менее пяти процентов имеет хоть какой-то личный капитал, позволяющий отнести их к классу эксплуататоров. До 80 % прапорщиков происходят из крестьян и только 4 % – из дворян.(****) Четыре пятых служивых не имеют вообще никакого дохода, кроме жалованья. Сегодняшняя русская армия только внешне феодально-императорская, а по сути своей вполне рабоче-крестьянская. Осталось убрать анахронизмы в виде совершенно глупых запретов и средневековых наказаний для нижних чинов, сменить приоритеты с защиты престола на защиту всего Отечества. Если же разделить армию на правильных и неправильных, натравить солдат на офицеров, она рухнет и погребёт под собой самые благие помыслы о победном бескровном шествии нового общественного устройства.