– Пролетариат не позволит! – не выдержал Сталин.
– А куда ж он денется с подводной лодки! – съязвил Григорий. – Это будет еще одним вашим разочарованием. Ленин в книге «Что делать?» писал, что рабочие способны ставить только экономические требования. Далее этого их кругозор не распространяется. Так с чего им вдруг начать мыслить политическими категориями? Именно поэтому заводы, отданные в управление пролетариату, будут останавливаться один за другим. Произвести из подручного материала зажигалку, сбыть ее на блошином рынке проще и понятнее, чем налаживать производственную кооперацию, договариваться с заказчиками и поставщиками, учитывать необходимость отчислений в фонды всеобщего благосостояния, на оборону и науку. Даже работа вспомогательного и управленческого персонала рабочему избыточна и непонятна(****)…
– Это потому, что наш рабочий тёмен и забит! – запальчиво возразил Сталин, – но ему на помощь всегда готов прийти более развитый и образованный пролетариат Германии, Франции, Америки…
– Пролетарская солидарность всегда будет отступать перед геополитической целесообразностью. Пролетарий Германии по приказу своей буржуазии с огромным удовольствием как стрелял, так и будет стрелять в своего классового собрата из России. Про солидарность трудящихся он вспомнит только в случае смертельной угрозы своему существованию и то, только на время присутствия такой угрозы.
– А вы пессимист… – натянуто улыбнулся Сталин.
– Пессимист – это хорошо информированный оптимист, – вздохнул Распутин, – вам же нужна не патока, а суровая правда жизни. Так её есть у меня… К тому же, мои слова очень просто проверить экспериментальным путем…
– Вы хотите сказать, что всё зря, и наши усилия тщетны? Революция не нужна? – набычился революционер.
– Нет, не хочу. Революция происходит именно потому, что дальше жить, как прежде, невозможно. Однако лечение лечению – рознь. Вот представьте, что вы – стоматолог, а Россия – ваш пациент с полным ртом гнилых, обломанных зубов. Они болят так, что пациент готов лезть на стенку. У вас есть выбор – вырвать, не разбираясь, все, или аккуратно вылечить то, что можно спасти, удалив лишь самое безнадежное.
– И какие зубы, по-вашему, можно спасти?
– Коренные. Профессиональные. Специалистов, требующих длительной и очень дорогой подготовки. Особенно технических. Это всегда штучный и весьма востребованный товар в любой сфере, будь то инженеры, учёные, военные или полицейские.
– Ищейки?
– Иосиф Виссарионович, для подготовки оперативного сотрудника уголовного розыска нужно от трех до пяти лет в зависимости от специфики. Но без них государство потонет в криминале, и никакой вооруженный пролетариат от этого не спасет. С бандитизмом худо-бедно вооруженные рабочие ещё справятся, хоть и с неоправданно высокими потерями, но с более изощренными уголовными преступлениями – хищением, мошенничеством, мздоимством – нет. Нереально. Или вы относитесь к тем прекраснодушным, полагающим, что все эти пороки пропадут сами собой, стоит только свергнуть самодержавие?