– Если мне не изменяет память, Чемберлен писал про германские племена, – проявил осведомлённость Кейтель.
– Конечно. И если вы посмотрите внимательно на историю экспансии арийцев, то увидите, что она распространялась также на Скандинавию и Британию. Поэтому жители всей Западной Европы и Скандинавии, а также эмигранты из Старого Света в Америке, являются теми самыми арийцами, которым самим Богом даровано право быть владыками мира. Одна семья! Предотвратить конфликты между ними, подобные нынешнему – священный долг. Мой, и тех, кого я представляю.
– Боюсь, – Карл смотрел на банкира с плохо скрываемым пренебрежением, – пролито слишком много крови. Сейчас, в самый разгар войны, среди офицеров кайзера вы вряд ли найдёте тех, кого можно вдохновить разговорами о превосходстве и единстве арийской расы.
– Возможно-возможно, господин Дёниц, – возразил Томпсон. – Нам, американцам, присуща некая упёртость и последовательность. Поэтому, не найдя подходящих людей среди офицеров кайзера, мы продолжим поиск среди других его подданных. В конце концов, нас вполне устроит и ефрейтор…
– Даже не представляю, – хмыкнул недоверчиво Кейтель, – что за общество вы сможете построить во главе с ефрейтором.
– О, уважаемый капитан! Вы просто переоцениваете силу сословных традиций и недооцениваете толпу простолюдинов, поднятую на дыбы силой слова, сказанного в нужное время в нужном месте, подкрепленного критическим количеством денежных знаков. Вчерашние плебеи уверенно обживают не только кресла в парламентах и правительственные кабинеты, но и фамильные замки родовой знати. Про это прекрасно написал очевидец событий Гилберт Честертон в коротком рассказе «Лиловый парик», как один адвокат, некий Александр Грин, воспользовался неосмотрительностью герцога и так вовлек всю семью в финансовую ловушку, что герцог был поставлен перед необходимостью отдать все свои сбережения. Грин вчинил иск и получил владения герцога. Обнищавший герцог застрелился, не оставив потомства. Через приличествующий промежуток времени прекрасное британское правительство воскресило «угасший» герцогский род Эксмуров и, как водится, присвоило их древнее имя и титул наиболее значительному лицу – тому, к кому перешла собственность Эксмуров. Как видите, время королей заканчивается…
– Но это не значит, что начинается время ефрейторов, – перебил банкира Дёниц. Ему порядком надоел этот снисходительно-высокомерный тон.
– Как знать, как знать, лейтенант, – Томпсон был железобетонно-непробиваем, – не торопитесь ставить точку в нашем разговоре. Уверен, что у вас будет много возможностей убедиться в моей правоте. Предлагаю объявить мораторий и поговорить о деле, напрямую связанном с вашей миссией.