Бо повторяет эту операцию несколько раз. Затем выкладывает чашечки и предлагает Коко понюхать. Запахи, растворенные в аккуратных каплях, находятся в нескольких дюймах от ее носа, испарения поднимаются вверх.
Нельзя сказать, что стоит тишина, Коко слышит какие-то звуки. Назойливый шум. Стрекот вентиляторов, думает Коко. Она поднимает взгляд, но вентиляторы кружатся ритмично, с ровным гулом. К этому гулу примешивается что-то более неистовое, жужжащее на высоких тонах, звук доносится от окна. Из-за жары окно открыто, но на рамы натянута марлевая сетка. И за этой марлей кипит густое облако мух. Фруктовые мухи обезумели от сладости запахов. Они яростно пляшут у сетки и неистовствуют из-за крушения надежд.
Бо видит, что Шанель заметила мух. Потирая руки, он говорит:
— Вот так люди будут реагировать на ваш запах, мадемуазель.
Саркастический взгляд Коко сменяется застенчивой улыбкой.
— Я надеюсь!
Бо ставит перед ней шесть чашечек, заполненных духами разного цвета — прозрачного меда, амбры, слабого чая. Он погружает полоску для отдушки в первую чашечку, помахивает ею перед носом Коко.
Коко вдыхает запахи, и каждый раскрывается таинственным цветком.
Она быстро определяет, что два пробника имеют слишком насыщенный запах. Еще один — слишком резкий. Остаются три чашечки. Полоска отдушки перед ее ноздрями — будто дирижерская палочка. Коко отставляет одну чашечку с просто очаровательным запахом. И теперь перед ней две: номер два и номер пять.
Подумав еще немного, Коко говорит:
— Мне нравятся обе.
Бо настаивает, чтобы она понюхала еще раз. Она должна выбрать один образец. Каждый из них по-своему прелестен, чарующ и загадочен.
— Я улавливаю тут жасмин, да?
— Да.
— И туберозу?
— Да.
— Тут еще какая-то звериная нота.
— Я поражен!
Коко нюхает, сравнивает, раздумывает. И вот — наконец. Она медленно приходит к решению: нежный, но великолепный, блестящий и в смеси всех ароматов почти божественный. Она никогда не встречала ничего подобного. Чувство легкой дурноты смешивается с вожделением. А потом происходит нечто странное. В состоянии мечтательности ее мысли улетают к воспоминанию о монастыре и приюте в Обазине. Она вспоминает мозаику пола в коридоре с изображенной на плитках римской цифрой V.
Коко указывает на выбранную чашечку.
— Номер пять.
Бо доволен. Два его ассистента выпрямляются и убирают остальные чашечки. Запах подобно ауре обволакивает Коко. Через несколько минут она приходит в себя.
— Великолепно!
— Вам нравится?
— Хотя кое-что меня озадачивает, — говорит Коко.
— Да?
— Я не могу точно уловить одну составляющую. Что это?