Неприятный человек, скользкий. По его глазам всегда было заметно, как он пытается из всего извлечь выгоду. Особенно гадко становилось, когда я замечала, как он «клеился» к медсёстрам, пытался их снять на ночь.
Кстати, ходили слухи, что кто-то согласился.
Ну, ещё бы.
У него карман широк, безделушками готов одарить любую наивную дуру. На него клевали несмотря на его осьминожье лицо: выпуклое, сальное и противное, с маленькими глазками, тонким ртом и жёлтыми зубами — что было слегка удивительно, так как с его-то деньгами мог бы и отбеливание сделать.
Но не делал.
Наверное, считал, что к нему и так будут липнуть, хоть с жёлтыми зубами, хоть с чёрной душой.
— Врач уходит от ответа, — честно сказала я. — А мне нужно знать правду.
— Правду? — Джордан заел вопрос супчиком. — Правду, значит, хочешь знать.
Он уставился на экран старенького сенсорного телевизора, что висел в углу помещения. По нему транслировались новости.
— У неё переломаны ноги в районе колена, голеностопа… кажется, так это называется. Переломаны пятки, ступни, и ещё трещины в костях икр. Многие переломы были давно и срослись неправильно. Прошло так много времени, что даже артефакты не могут ей помочь.
Я потрясённо замерла, вглядываясь в лицо миллионера. Это такая шутка?
Кажется, нет.
Мужчина ел супчик с безмятежным видом.
— Как же она выступала? — Я кое-как преодолела ступор.
Он не ответил. Продолжил говорить о чём-то своём. Возможно о том, о чём давно хотел выговориться.
— Она попала в больницу с инфарктом. Случился прямо на сцене. Когда её привезли, врачи заметили, что у неё нет ногтей на ногах. Оказалось, она выступала с переломанными пятками. Кровоснабжение нарушилось. Ногти на ногах крошились. Но она выступала. И никому не говорила.
— Эм. — Более дельных мыслей в голове не появилось.
А Джордан Сандерс продолжал черпать ложкой супчик, будто его эта история не особо трогала.
— Ну, я настоял на прекращении карьеры и лечении. Оплатил операцию. На сердце, на ногах. Она раз семь ложилась под нож. Последний под минимальным наркозом, потому что её сердце уже просто не выдерживало.
Он поднял голову и уставился на экран монитора. Я внезапно заметила, что у мужчины небесно-голубые глаза. Когда на них падал яркий дневной свет, они становились похожи на кристально чистое озеро. Потом он опустил взгляд, и его радужки потемнели.
— Она год передвигалась на костылях. Потом ходила с палкой. Хромала. Но ходила. А потом… — Он отпил чая и начал разворачивать фантик конфеты. — Потом она вернулась на тренировки в балетную школу. Ходила туда что-то около полугода, дорвалась до выступления. И упала на генеральной репетиции с высоты двух метров, там вроде такая декорация была. Сломала бедро, колено, вывихнула плечо. Ходить она больше не может, в общем.