Я очнулся на постеле в обширном помещении, где вокруг меня сновали люди странного вида, одетые в неопрятные халаты. Одни скакали, другие смотрели куда-то в одну точку, иные вышивали. Почтенный чиновник с бакенбардами лез на стену с криком: «Господа, спасите луну!»
С ужасом догадался я, что нахожусь в доме умалишенных. Кто-то из них участливо осведомился: «Сударь, осмелюсь спросить: что делали вы сегодня ночью в императорской кунсткамере? Ведь вас нашли при утреннем обходе близ чучела – у ног достославной кобылы Лизетты, на которой езживал некогда сам государь Петр Великий. Служитель известил нас, что вы забрались на Лизетту и, видимо, пытались на ней ускакать куда-то, но упали и сильно расшиблись».
Я никак не мог удовлетворить любопытство сего мнимого безумца, оказавшегося доктором, ибо все подробности ночного путешествия непостижимым образом изгладились из моей памяти.
«Доктор! – жалобно возопил я. – Умоляю вас, не будем терять времени. Едемте немедля в балаган Лемана, который, уверяю вас, вовсе не лицедей, а сущий демон во плоти, ужасный некромант, похищающий мертвецов и возвращающий их к жизни себе на потеху!»
Но лекарь скептически покачал головою, пощупал мой пульс и сказал чрезвычайно уветливо, ни громко, ни тихо, а голосом истинно магнетическим: «Любезный друг мой! В нынешнем состоянии вашем, поверьте, только покой принесет вам исцеление, покой и холодные ванны!» Напрасно втолковывал я сему Эскулапу, что я не безумец, а жертва злого чародейства. В Больнице Всех Скорбящих продержали меня три месяца, а потом сдали на поруки директору моего департамента, человеку доброму и сострадательному.
Вышед на свободу из стен желтого дома, спешно кинулся я к балагану г. Лемана, но оного, как и растаявших гор, уже и след простыл – сказывают, что он отбыл со своею труппою на гастроли в Трансильванию.
И теперь, м. гг., прибегаю к покровительству вашему, ибо впервые узнал я о г. Лемане именно из «Северной пчелы», где вы живописали его как добродушного Филантропа! Подумать только, филантропия г. Лемана! Увы, я не обнаружил ее ни пяди.
Умоляю вас, помогите же мне сыскать пропавшего посмертно дядю моего и наказать вышеозначенного некроманта Лемана, буде тот дерзнет вновь, как и в прежние годы, объявиться в Северной столице отечества нашего.
Присовокупляю к сему еще одну покорнейшую просьбу: растолкуйте доктору Егору Антоновичу Пробиркину, что я нахожусь в здравом уме и твердой памяти, порукой чему то обстоятельство, что я уже много лет являюсь усердным читателем Вашей превосходной газеты.