, бесплотный, бесшумный, но ощутимо опасный и грозный. Оценил, хмыкнул с легкой досадой и недоумением,
оттолкнул, то есть беззвучно, на чувственно-мысленном уровне предупредил: мол, не суйся, парень, не в свое дело – и уполз в телефонный шнур.
Взмокший от поднявшейся в душе бури чувств, Матвей осторожно положил трубку на рычаг и смотрел на нее до тех пор, пока на ней не высохли пятна пота.
«Это был не Тарас», – пискнул взъерошенный внутренний голос.
«Сам знаю», – огрызнулся Матвей.
«Это тот самый… кажется, „монарх тьмы“…»
«Или его слуга».
«Значит, Горшин мертв!»
«А вот в этом позвольте усомниться. Если уж я – агент уровня „абсолют“, то он и вовсе „суперабсолют“. К тому же он гений тонпо и должен был просчитать возможности врага. Жаль, что теперь не с кем посоветоваться. Ладно, сделаю один шажок, съезжу к нему домой».
«В пасть дьяволу?! Пропадешь ни за понюшку табаку».
«А мы тихонечко, одним глазком глянем… А потом, Шериф, твоя очередь!»
Генеральный прокурор Вадим Борисович Чураго, бывший спортсмен, страстно любил не только футбол, но еще покер и преферанс. В этих карточных играх он достиг немалого мастерства, что вкупе с ловкостью рук сделало его почти непобедимым и дало возможность в начале семидесятых начать карьеру мафиози. Из боссов «Купола» с ним отваживался играть только Георгий Георгиевич, да и то лишь в хорошем настроении; он не терял слабой надежды когда-нибудь выиграть у дженерози.
Поэтому, когда «Купол» собирался в катране для «снятия стресса», то есть для карточных игр, Вадим Борисович в них не участвовал, зато очень часто играл в своей компании – в хелс-клабе, где накачивал мышцы, расслаблялся в сауне, принимал массаж – классический и эротический (заканчивающийся сексом и снова сауной) – и встречался с нужными людьми. Выглядел Чураго на двадцать лет моложе своих шестидесяти шести.
Карьеру государственного деятеля он начал по приказу прежнего босса клана, который теперь принадлежал ему, и контролировал потоки наркотиков и связи с коррумпированными элементами в системе правоохранительных органов. По влиянию на среду «кримэкологии» – организованной преступности он занимал второе место после президента «Купола», маршал-босса, сумевшего к концу века осуществить мечту среднего мафиози – объединить столичные кланы в одну мощную структуру, потеснившую или уничтожившую нацгруппировки «залетных гостей» из солнечного Закавказья: армянскую, азербайджанскую, грузинскую, а также чеченскую и другие. Что, правда, не уберегло «хозяев» от частых столкновений, разборок и войн, а также не гарантировало обывателю мирное сосуществование со столь грозным институтом власти.