– На приказе – печать самого маршала. Советую подчиниться. Руки!
Ну да, кто такой Тнота для Цитадели? Всего лишь старый навигатор на пенсии. Я-то надеялся, что он продаст алмазы и удерет на запад. Но, видно, старый извращенец дожидался меня, а отчаявшись, решился спросить обо мне в Цитадели. Конечно, «рука фраканца» может оказаться и блефом. Но вдруг нет?
– Куда поведете?
– В другую камеру, этажом выше.
Я знал эти камеры. Над белыми были серые. Наверное, там и держали дыбу. Я посмотрел на кандалы: толстые наручники, соединенные не хлипкой цепочкой, а одним мощным звеном. Тренировки тренировками, а такие не разорвешь. На моих запястьях еще остались шрамы от веревок, которыми драджи связали меня у Хрустального леса.
– Давайте, – разрешил я, повернулся спиной и выставил руки назад.
Солдат осторожно приблизился. Увы, выход из камеры был один, и к тому же перекрытый людьми с пистолетами. Смерть одного невинного солдата мне бы не помогла. Кандалы щелкнули на моих запястьях, будто крышка гроба.
Казалось, я вышел из своей камеры впервые за много лет. Четверо шли передо мной, четверо – позади, с нацеленными пистолетами. Мы миновали узкий коридор, поднялись по лестнице, единственной ведущей к белым камерам. Затем вышли в другой коридор, где за дверьми, забранными толстыми решетками, содержались политические. Здесь не пытались свести с ума, эти камеры предназначались для ожидания смерти. Тюрьма – место шумное, с воплями и руганью, но тут сидели тихо – знали, что наружу выберутся лишь через виселицу.
Мы остановились перед массивной дверью.
– Туда!
Меня запихали в камеру. Я ожидал увидеть там глумливого палача подле машины из валиков и веревок, предназначенной разодрать меня на части. Но в камере оказались только соломенный матрац и уже знакомое ведро для справления нужды. Обычная камера – конечно, насколько могут быть обычными камеры смертников.
– За тобой придут утром, – сообщили через решетку.
Солдаты ушли, а я осмотрел временное пристанище. И зачем переводить меня в почти такую же конуру, разве что не белую и с матрацем? Ладно, хоть не холодный каменный пол.
Я уселся.
Через пять минут щелкнул замок, и в камеру заглянул местный охранник – суровый тип, наверняка привыкший иметь дело с опасными злодеями, – но даже он скривился при виде моего лица. За спиной охранника виднелась группка его коллег.
– Эй ты. Тебе повезло, переводят. Встать! Но никаких резких движений. Только удумай чего, и мы основательно попортим тебе жизнь и внешность.
Охранники зашли внутрь. И, что странно, – без пистолетов. Впрочем, мои руки были скованы за спиной, а у этих ребят имелись толстые, окованные сталью дубинки. Я позволил вывести себя в коридор и увидел другого узника, свирепого одноглазого головореза с татуированной рожей: пять криво набитых кинжалов – по количеству убитых им людей. Охранники втолкнули его в мою камеру и захлопнули дверь.