«Теперь ничто не сможет мне помешать…»
— Расскажи, Линк, — попросил Селитто. — Что происходит?
Мэл Купер заинтересованно молчал.
— Взгляните на раны, — объяснил Райм.
Он увеличил фотографию вскрытия, сосредоточившись на порезах на лице и шее журналиста, затем расположил рядом с ним другое фото, с самого места преступления. Де ла Руа лежал на спине, и из порезов лилась кровь. Он был засыпан осколками стекла, но ни один из них не торчал из раны.
— И почему я сразу не подумал? — пробормотал Райм. — Взгляните на размеры порезов в протоколе вскрытия. Раны шириной всего в несколько миллиметров. Осколок стекла должен быть намного толще. И как они могут быть столь единообразны? Я смотрел на них, но на самом деле не видел.
— Он умер от ножевых ранений, — кивнул Селитто.
— Наверняка, — сказал Райм. — Лезвие ножа имеет от одного до трех миллиметров в толщину и от двух до трех сантиметров в ширину.
— И убийца набросал стекла на тело де ла Руа, — добавила Сакс, — чтобы создать видимость, будто тот погиб случайно, как сопутствующая потеря.
— Умно, — пробормотал Селитто, прихлебывая сладкий кофе. — И охранника он тоже убил тем же способом — потому что тот стал бы свидетелем. Но кто это сделал?
— Очевидно, Пять дробь шестнадцать, — ответил Райм. — Мы знаем, что во время атаки дрона он находился неподалеку от апартаментов тысяча двести. И не забывайте, что нож — его излюбленное оружие.
— И мы знаем кое-что еще, — сказала Сакс. — Пять дробь шестнадцать — специалист. Он делал это не ради забавы. Он на кого-то работает — на того, кому нужна была смерть репортера.
— Верно, — кивнул Райм. — Его босс — именно тот, кто нам нужен. — Он снова взглянул на доску. — Но кто же он?
— Мецгер, — предположил Пуласки.
— Возможно, — медленно проговорил Райм.
— Кем бы он ни был, — сказала Лорел, — он знал, что Морено будет на Багамах, и ему было известно об ордере на спецзадание, а также о том, когда оно будет приведено в исполнение.
— Новичок, займись-ка выяснением мотивов. Будешь нашим экспертом по аргентинскому репортеру. Кто мог хотеть его смерти?
— Выяснить, над какими материалами он работал? — спросил Пуласки. — И каких спорных вопросов касался?
— Ну… да, конечно. И кому он мог наступить на мозоль. Но меня также интересует его личная жизнь — люди, которых он знал, инвестиции, которые он делал, что у него за семья, куда он ездил в отпуск, какой недвижимостью владел…
— В смысле — вообще все? Вплоть до того, с кем трахался?
— Я бы посоветовал тебе выбирать слова, новичок, — проворчал Райм.
— Извините. Мне следовало сказать «с кем он вступал в интимную связь», — парировал молодой полицейский.