«Естественно, вопросы насчет Морено, и как это мы так обделались? — подумал Мецгер. — Проклятье, быстро же действуют эти чертовы бюрократические акулы. Хорошо им в Вашингтоне сидеть в прохладном темном кабинете, рассуждая и ведя напыщенные речи».
Волшебник и его подручные понятия не имели о том, что такое жизнь на передовой.
Мецгер глубоко вздохнул.
Ярость начала медленно отступать.
— Спасибо.
Он взял документы, украшенные ярко-красной полосой. Примерно так же выглядел конверт с документами на несопровождаемого ребенка, которые ему пришлось заполнить, когда он сажал Сета на самолет, отправляя его в лагерь в Массачусетсе. «Скучать по дому тебе не придется», — заверил тогда Мецгер десятилетнего мальчика, беспокойно озиравшегося по сторонам. Но потом он заметил, что Сету не по себе из-за присутствия рядом отца. Оказавшись под опекой стюардессы, ребенок тут же оживился и повеселел. Что угодно, лишь бы очутиться подальше от бомбы с часовым механизмом, каковой являлся его родитель.
Разорвав конверт, Мецгер достал из нагрудного кармана очки.
Он рассмеялся: это оказались всего лишь основанные на данных разведки предположения по поводу возможных спецзаданий на будущее. Еще одно последствие Дыма — начинает мерещиться то, чего на самом деле нет.
Просмотрев документы, он с удовлетворением отметил, что данные касаются дела аль-Барани Рашида, следующего в очереди после Морено.
Господи, как же ему хотелось разделаться с этим Рашидом!
Положив отчет на стол, он взглянул на Рут и спросил:
— У тебя ведь сегодня проверка?
— Да.
— Уверен, все будет хорошо.
— Я тоже.
Рут села за свой стол, украшенный фотографиями ее семьи — двух дочерей-подростков и второго мужа. Первый супруг погиб во время войны в Персидском заливе. Нынешний тоже раньше был солдатом, получил ранение и уже много месяцев лежал в не слишком приятном госпитале для ветеранов.
Люди жертвуют собой ради страны, но как же мало она их за это ценит…
Волшебнику стоило бы поговорить с Рут, узнать, что она отдала ради страны жизнь одного мужа и здоровье другого.
Мецгер обнаружил, что не может сосредоточиться на документах. Мысли его занимала проблема с Морено.
«Я уже звонил в несколько мест. Дон Брунс, естественно, знает о расследовании. И некоторые другие тоже. Мы… решаем этот вопрос».
Действия, которые они предпринимали, естественно, были полностью незаконными, но все пока шло хорошо. Дым еще больше рассеялся. Мецгер попросил Рут позвать Спенсера Бостона, затем прочитал зашифрованный текст относительно попыток помешать расследованию.
Несколько минут спустя появился Бостон — в костюме и галстуке, как и подобало представителю старой разведгвардии. Он инстинктивно захлопнул за собой дверь. Мецгер еще успел заметить взгляд Рут, прежде чем тяжелая дубовая панель с треском закрылась.