Барон не нашел, что сказать в ответ, только обнял старого слугу.
— Мне давно пора за Кром, — Бурсот аккуратно высвободился из объятий молодого барона. — Только не мог я уйти раньше вашего отца.
И вот теперь в промозглой пустоте надвратной башни — пятеро стариков: магмейстер эт-Лидрерри, герцог Эльрик Мор, управляющий Бурсот, конюх Юрек и шорник Артан. Впрочем, уже не важно, кем они были при жизни. Смерть, чье присутствие чувствуется буквально физически, уравняла всех.
— Когда враг подойдет к Вельбиру, вы должны вскрыть себе вены вот этим ножом, — снова повторил эт-Лидрерри троим, остающимся в замке. — Это не очень больно, не беспокойтесь. Кровь должна стечь в чашу.
— А потом? — спросил старый Бурсот, предпочитающий заранее знать, что от него требуется.
— «Потом» не будет, — ухмыльнулся некромаг. — Врата в кромешный мир уже открыты. Осталась лишь тончайшая завеса, и ваша кровь растворит ее. Обряд будет завершен, задуманное исполнится, и Двальди найдет свою смерть под стенами замка.
Некромант замолчал, словно прислушиваясь к чему-то. Он знал: едва капли крови коснутся дна чаши, невидимая сила, ворвавшаяся в этот мир, скрутит тела тех, кто решил пожертвовать собой, как хозяйки выкручивают белье, выжмет досуха… Но рассказывать о том, что будет, Эт-Лидрерри не стал. Ни к чему смущать стариков ужасными описаниями.
— Да, хорошо, я понял, — кивнул управляющий.
Его слова показались будничными, словно он только что выслушал распоряжения хозяина по поводу сервировки завтрака. Мертвенная тишина вдруг лопнула. Кромешная жуть, наполнявшая башню, отступила, сжалась в комок над чашей.
— Я очень надеюсь на то, что ваша смерть подождет другого случая, — проговорил герцог Мор, молчавший, пока некромаг наставлял вельбирцев. — Но все равно… Зачем стоящим у порога Крома высокие слова? Просто… Спасибо вам, господа! Я бы так не смог…
Герцог поочередно пожал руки Бурсоту и его товарищам. Так прощаются с равными.
Помолчав еще секунду, Эрик вдруг ухмыльнулся:
— А все-таки хорошую шутку вы придумали, господин магмейстер! Завтра утром мы выступаем, и сердце у меня будет спокойно.
К Генрике в эту ночь вновь пришел «истинный» сон.
Вот она, раскинув руки, спит на широкой кровати. Ей жарко. Одеяло отброшено, сбилось в ногах. Девушку дурманит запах из открытого окна. Она что-то шепчет во сне. С кем же она говорит? Что же ей снится?
Бесконечность подземных чертогов. Сталактиты — целый лес сталактитов. Витые колонны, прихотливые фестоны, замысловатые кружева. Ни одной прямой линии, ни одного отчетливого угла.