Жестами я скомандовал, чтобы несколько всадников-гвардейцев обогнули штабеля древесины с обеих сторон. Дополнительно еще знак дал — живыми брать. Ваньку-ординарца за рукав придержал — храбрый мой порученец явно решил, что его эти приказы тоже касались. Отсчитал двадцать ударов сердца, услышал звуки ударов, крики, после чего и сам въехал за укрытие. Обнаружив там милую моему диктаторскому сердцу картину: трех оглушенных, но, несомненно, живых пока людей. Суда по одежде — обычных крестьян, из числа привлеченных к стройке.
Желтый канал ци вел только к одному из них — благообразному дедушке, чьи седые волосы сейчас пропитались кровью. Такого встретишь на улице в городе или вот тут, в порту, и сразу же захочешь… не знаю — еды дать, а потом через дорогу перевести. Лицо такое светлое, видно, что улыбчивое. Божий одуванчик, короче.
— Ну и что тут у нас? — произнес я, спешиваясь. — Колдуны, никак? Боец, деда связать покрепче, рот замотать и глаза тоже. А этих двоих в чувство привести — говорить будем.
Что мне нравилось в китайцах, так это их врожденное умение и желание заботиться о начальстве. Причем не угодливость, как это смотрелось бы у русских или, к примеру, англичан, а именно забота. Смотрят гвардейцы — Стратег с коня сошел, сейчас будет допрос вести. Занятой, между прочим, человек, а сам, не побрезговал! Давай мы ему хоть условия нормальные обеспечим, а, брат Ван? Дело говоришь, брат Ли! И не успел я пары шагов сделать, как двое воинов быстренько соорудили мне походный табурет из запчастей, что с собой в седельных сумках возили, а над ним водрузили простенький, но вполне спасающий от солнца бумажный зонтик. Все это без каких-либо указаний со стороны даже ординарца.
И не то чтобы мне прямо вот хотелось снять задницу с седла и тут же водрузить ее на стул, но люди ведь старались. О моем удобстве позаботились! Я был бы свиньей неблагодарной, если бы этот жест заботы просто проигнорировал.
Уселся. Дождался, пока двух «крестьян» помоложе приведут в чувство. Еще чуть-чуть подождал — воины как раз доходчиво объясняли им преимущество сотрудничества перед запирательством. Кивнул, хватит, мол, ребята уже готовы общаться. И с теплой улыбкой произнес:
— Кто этот старикан?
Терпеливо подождал, но отвечать никто не спешил. С первого раза никогда никто не отвечает. Поэтому хорошо, что у нас некоторый избыток пленных образовался. Я выбрал того, у которого лицо поумнее, и кивнул на другого, явно в этой команде обеспечивающего функции силового взаимодействия. Крепкий такой мужик, лет тридцать пять-сорок. Был.