Хоган поднял руку, тронул стремена и поскакал вперед, кивнув на ходу ехавшему навстречу майору Форресту.
— В следующей деревне, Ричард, две печи, — сказал Форрест, — и полковник хочет, чтобы ваши парни занялись ими.
Печи представляли собой каменные громадины, в которых местные жители пекли хлеб. Вооружившись топорами, солдаты разнесли их на кусочки и продолжили марш.
Их целью было местечко под названием Буссако.
Роберт Ноулз и Ричард Шарп стояли на вершине хребта Буссако, наблюдая за тем, как французская армия маршала Массена, стекая полк за полком, батарея за батареей и эскадрон за эскадроном по склонам восточных холмов, заполняет собой долину.
Британские и португальские войска уже заняли громадный хребет, протянувшийся с севера на юг и блокировавший дорогу, по которой французы наступали на Лиссабон. Горный массив возвышался примерно на тысячу футов над окружающей местностью, и его восточный склон, перед которым и оказались французы, отличался большей крутизной, чем западный. Вверх по этому склону, прокладывая извилистый путь между камнями и кустарниками, шли две дороги, причем лучшая из них, отклоняясь на север, тянулась к самой вершине, под которой на выступе притулилась крохотная деревушка. Внизу, в долине, за поблескивающей лентой реки рассыпались еще несколько селений, занять которые и спешили сейчас французы.
С высоты птичьего полета британцы и португальцы видели, как противник, появившись из поросшей леском низины между холмами, проходит мимо ветряной мельницы и поворачивает к югу, чтобы выйти на намеченные позиции. Французы, в свою очередь, задрав голову, могли увидеть на вершине кряжа с десяток наблюдающих за ними неприятельских офицеров. Сама армия, с большей частью ее пушек, была укрыта от французского глаза. Хребет, растянувшийся на десять миль, представлял собой естественное препятствие, и генерал Веллингтон приказал, чтобы солдаты держались подальше от края, дабы не выдать врагу, где самая сильная оборона.
— Нам, можно сказать, крупно повезло, — с чувством заметил Ноулз.
— Повезло? — с совсем другим чувством проворчал Шарп.
— Увидеть такое. — Ноулз сделал широкий жест, включавший в себя и величественный пейзаж, и движущиеся внизу тысячи людей.
Посмотреть и впрямь было на что. Маршировали вольным строем пехотинцы, чьи голубые мундиры бледнели на фоне зеленой долины; освобожденные от строгой дисциплины марша, скакали вдоль реки всадники, взбивая облачка пыли. А колонны все выходили и выходили из низины, словно демонстрируя всю мощь Франции. У мельницы заиграл оркестр, и, хотя расстояние было слишком велико, Шарпу показалось, что он слышит глухие удары большого барабана.