Я знаю, что это может показаться смешным и что женщина не обязана быть матерью. Но я изо всех сил цеплялась за эту возможность. За новую жизнь. За каждую частичку жизни. Потому что все, что нас окружало, было отрицанием жизни как таковой. Вокруг нас не было ни нежности. Ни ласки. Ни тепла. Не было историй. Не было смеха. А то, что зарождалось внутри меня, было возможностью одержать победу над миром лагеря.
Конечно, нужно было как-то обхитрить Кэти и охранников. Я знала, что, если мой секрет откроется, я превращусь в подопытного кролика. Фатия уже проходила через это. Она рассказывала мне, что с ней произошло после превращения. Ревер с Лемуаном заперли ее в больничной палате и делали с ней то, о чем она даже не хотела говорить. Если кто-то узнает, что я беременна, меня запрут в клетке и будут изучать, брать у меня анализы, делать вскрытие не только мне, но и зародышу. Мне нужно было любой ценой скрыть беременность, хоть я и не знала, как все пойдет дальше. Я часто думала о Сати, Томе и папе. С тех пор как запретили свидания, у нас не осталось связи с внешним миром. Как-то вечером мне показалось, что у решетки стоит папа, но подходить к нему я не стала. Я надеялась, что группе родителей, о которой он мне рассказывал, удастся нас вытащить отсюда, но иллюзий на этот счет я не строила. Сбежать было невозможно. Мне оставалось только затаиться и скрывать свое состояние как можно дольше.
Я внимательно следила, чтобы никто не мог увидеть меня голой. Живот и грудь я затянула корсетом из куска ткани, который Рыжая стащила из цеха. Я всегда доедала свою порцию, даже если еда на вкус была отвратительной. Я твердо решила выжить. Выжить и родить ребенка.
Я верила, что это возможно. Я верила в это всем сердцем.
Однажды вечером, едва заснув, я почувствовала, как кто-то зажал мне рот.
Я открыла глаза.
Охранник знаком приказал мне молчать.
Второй рукой он держал наставленный на меня пистолет.
* * *
Я так ослабла, что даже не пыталась отбиваться.
Я с трудом встала с кровати. Все девушки вокруг спали.
Мужчина ткнул пистолетом мне в спину.
– Вперед, 113.
Мы вышли из спальни. Охранник сразу же закрыл дверь на ключ.
От ледяного ночного воздуха у меня перехватило дыхание. На улице было тихо и безлюдно. Я испугалась, что охранник расстреляет меня прямо здесь, во дворе.
Из его рации донеслось потрескивание.
Охранник ответил:
– Порядок, она у меня.
Затем он подтолкнул меня:
– Давай, вперед.
Я остановилась, я не хотела идти вперед, я не хотела умирать, не хотела, чтобы все закончилось таким образом, не хотела, чтобы меня, словно животное, расстреляли посреди ночи.