– Я позвоню в полицию, это ужасно.
Я положила руку ему на плечо.
– Папа, ты же знаешь, что это ничего не даст. Я сотру надпись.
Но папа ничего не хотел слышать.
Он позвонил в полицию. Когда он сказал, почему он звонит и кто он, полицейский на другом конце провода ответил:
– Надо лучше следить за дочерью, месье. Тогда никто и не будет ничего писать на вашей двери.
– Да… да как вы смеете…
В полиции бросили трубку. Папа от бессилия потряс головой.
– Ты была права, Лу. Нам придется разбираться со всем самостоятельно.
– Я ототру надпись, пап, не переживай.
Папе нужно было идти в центр занятости. Он был в ужасно мятом костюме, который был ему маловат, и попытался спрятать лысину, разделив волосы пробором на две равные части.
– Как я тебе? – спросил он.
– Ты прекрасно выглядишь, если намерен получить должность страхового агента в депрессии, который готов прыгнуть с моста. А если нет, то тебе стоит надеть что-то другое.
Папа посмотрел на меня, скуксившись:
– Откуда в вас столько иронии, мадемуазель?
Я пожала плечами:
– Это честность, мой дорогой месье. Незаменимое качество для журналиста.
– Ладно.
Папа пошел переодеться и вернулся в свитере, джинсах, кроссовках и с беспорядком на голове. Это его нормальный вид.
– Так лучше? На кого я похож?
Я улыбнулась:
– На моего папу. То, что нужно.
Я поцеловала его, пожелала ему удачи, и он отправился в центр занятости.
У меня оставалось еще немного времени, прежде чем я должна была вести Сати в детский сад, поэтому я взяла ведро, чистящее средство и щетку и попыталась стереть гадости с нашей двери.
У меня получилось только размазать краску. Через полчаса вся дверь была красная.
Перед садиком Сати стояли вооруженные полицейские. Они не позволили мне войти. При этом я видела, что какая-то женщина вошла в садик вместе с ребенком, поэтому я возмутилась:
– Я же сказала вам, что это мой младший брат!
Они ничего не хотели знать.
– Новые меры безопасности в связи повышенным риском нападения, – роботообразным голосом ответил мне один из полицейских.
Родители, которые проходили мимо нас, смотрели на меня со страхом.
Я окликнула их:
– Вы меня знаете, я Луиза, старшая сестра Сати!
Но у них были непроницаемые лица. И тогда я поняла, что происходит.
Слухи дошли и сюда: уже некоторое время поговаривали, что Кошки воруют детей. Последние исследования подтвердили, что мы бесплодны. Я даже представлять не хотела, какие эксперименты ставили ученые, чтобы это выяснить. Эти слухи были ничем не подтверждены, но сплетни сильнее правды, и те Кошки, которые слишком близко подходили к детям, предавались народному суду.