Внезапно все разговоры вокруг стихли, и в этот же момент погасли фонари. Рассвело. Все молчали. У входа в парк стояла кучка журналистов. Они наставили на нас камеры. Никто не проронил ни слова, но все знали, что момент настал.
Несмотря на декабрьский холод, мы стали раздеваться.
Я сняла накидку и отдала ее папе. Мне больше не нужно было прятаться под маминой накидкой, которая долгое время служила мне броней.
Куртки, свитера, ботинки, джинсы, нижнее белье – мы сняли абсолютно все. Все, даже наши карточки, которые мы были обязаны носить постоянно. Мы показали себя такими, какие мы есть. Я была поражена, когда увидела все эти тела, покрытые шерстью. В свежем утреннем воздухе стоял запах Кошек. Полсотни разных запахов.
Я знаю, что для вас мы все одинаковые. Лицо, тело, шерсть – это все, что вы видите. Некоторые люди считают, что мы ничем не отличаемся от животных: для них мы единая масса безликих существ.
Но в то утро наши особенности были видны как никогда. Мы были так же непохожи друг на друга, как и до Мутации. Вот только раньше мы стыдились своих тел.
Нам постоянно твердили, какими мы должны быть. Нам без конца повторяли: «Будь красивой и молчи». Мы должны были быть стройными, нежными и с гладкой кожей. За нас решали, какой длины у нас должны быть ноги и какой формы грудь. А теперь в парке, когда девушки раздевались без тени стыда, я поняла, что шерсть на наших телах освободила нас от всех условностей, от всех заветов моды. Мы были рыжими, светловолосыми, темненькими. Мы были толстыми и худыми, низкими и высокими. Но прежде всего мы были собой. Мы все отличались друг от друга и гордились этим.
Мы развернули транспаранты, на которых большими фиолетовыми буквами была выведена надпись «Мы такие, какие есть» и куча разных прилагательных, которые каждая Кошка выбрала для себя, и пошли к центру города.
Я шагала, расправив плечи и с гордостью сжимая руку Тома.
Девушки обнялись с родителями и друзьями, и все шли плечом к плечу. Две Кошки, которые шли почти в самом конце колонны, целовались. Другие девушки размахивали портретами Алексии. Нас отовсюду снимали камеры, и наше шествие действительно впечатляло.
Мы стали выкрикивать лозунги:
– Мы такие, какие есть!
– Довольно лжи, довольно стыда!
– Мы – будущее!
– И мы уже здесь!
Сначала наши голоса звучали неуверенно, но постепенно все в толпе запомнили придуманные нами лозунги, и скоро наши крики разбудили спящий город.
– Мы – будущее! – гремела одна часть колонны.
– И мы уже здесь! – отвечала вторая половина.
Вокруг нас было невообразимое количество полицейских. На каждой улице виднелось по несколько полицейских в полной экипировке для подавления массовых беспорядков. Некоторые из них держали на поводках собак. Псы были без намордников и яростно лаяли, когда мы проходили мимо.