— Хоть здесь порядок. А корабельный экипаж? — это последнее, чем успел поинтересоваться заботливый командир перед наступлением окончательной релаксации.
— О-о! Морячкам на зуб не попадайся, настоящие «шарки» — за них можете быть спокойны. Находятся на вахтерных номерах, докладывают: шлюпки и катера при столь крутой волне спускать за борт — дело гиблое, плавсредства расшибает в щепы. Адмиральский вельбот, кстати, тоже в металлолом превратился. Героический боцман спас кусочек — принес для демонстрации. Ни поощрить ли служаку за столь бережное отношение к казенному имуществу: во время спасательной операции он потерял челюсть?
А морская пехота, та вообще ведет себя героически: сейчас опустошат бары, потом грозятся разобраться, наконец, с морячками и с летчиками на этот раз окончательно. — У наушничающего старшего помощника как кингстон прорвало. — Секретчики, вот те перестарались, проявили чрезмерное усердие — уничтожили документацию раньше времени… вместе с каром, чтобы избежать излишней разгласки. Кого-кого, а их наградить нужно обязательно… за служебное рвение: теперь уж документы точно врагам не достанутся, даже рыбы ни полстранички не прочитают, будь хоть трижды выпускницами «университи», а потому сугубо против военных настроенные.
А вот командир мерзких котиков, уф, доложил, что заявится в капитанскую каюту собственной персоной, «фэйс оф фэйс», так сказать, — не мог и особо не старался скрыть радости в голосе подсиживающий, как во флоте заведено, капитана старший помощник. — Мол, вы его несправедливо обошли по службе да в Бестолковых Понтах непрестанно наушничали начальству. Так что по случаю предстоящего визита все ножи в столовке да на кухне конфисковал — мечет в замороженные туши, восстанавливает навык, чтоб уж без промаха…
— Добро-о! — только и прокряхтел капитан-адмирал, но непонятно кому, мерзкому ли котику с ножами, ябеде ли помощнику, но скорей всего — опытной, дальше некуда, набившей руку в деле релаксации психоаналитичке.
Тем не менее, старпом командира даже зауважал и, впопыхах заштопывая дырочки на погонах, рассуждал, что рано списывает со счетов столь хладнокровного старикана.
* * *
В Центральном объединенном холуевриканском штабе напряженная работа, в который уж раз не принесшая негативного результата, переросла в тягостное ожидание очередных неприятностей.
Единственным действием, в правильности которого никто не сомневался, явилась подготовка сорок шестой спецкамеры, напичканной новейшими цифровыми детекторами тотального био-психо-лояльного зондирования и контроля (в сорока четырех «цугундерах» болтались подвешенные на шланго-датчиках капитаны недоброй половины подводного флота Холуеврики и позорного фрегата охранения, а еще в одном — подлый штатский). Капитан-адмиралов в ассортименте пока не имелось, но ожидалась поставка.