Дальше-больше, при плановых обработках штатского субъекта рядом со спецкамерой принялись шнырять темные личности, неумело втиснутые в специально для подглядываний да подслушиваний пошитые мундиры. Особо ценная, выуженная информация тут же переправлялась бывшими в деле связистами прямиком на биржу, а служба безопасности предотвратила несколько десятков покушений на теракты вплоть до подрыва доверия к Центральному объединенному штабу, организованных конкурирующими брокерскими бандами.
С подлого, но весьма ценного штатского искусными, щадящими тело, но не психику методами слой за слоем соскабливалась, считывалась, местами выжималась информация, судя по которой, подопечный являлся глубоко замаскированным, внедрившимся в общество, но не вражеским шпионом, а доморощенным энергетическим вампиром высочайшего уровня.
Энергия, с помощь которой выявленная демоническая личность поддерживала то и дело требующие подпитки силы, была негативного качества и злодейского свойства. Не оставалось каких-либо тяжких деяний, во что бы неприглядный с виду штатский ни спускал окружающих, холя низменные инстинкты, понуждая периодически выплескивать накопившееся напряжение в вопиюще неблаговидные поступки. Затягивал в омут порочащих достоинство, несмываемых пороков видных политиков, преуспевающих финансистов, массмедийных звезд… для последующего использования в качестве «половых тряпок». Подлый штатский овладевал не только кошельками да вытряхнутыми из «шкафов скелетами», но с наслаждением упивался жалкими, агонизирующими импульсами, испускаемыми низвергнутыми в пропасть жертвами, осознавшими полноту безысходной обреченности.
Грязь, запятнавшую столпы общества, впору было соскребать лопатами, а на биржу вывозить вагонами, но какой-либо конкретики о срезке винтов с субмарин разгрести не удалось. Непосредственное отношение к «милитари» делам имели лишь поставки гнилых солдатских башмаков, бросовых авиационных деталек по цене лимузинов да принудительные, под угрозой шантажа, закупки устарелого вооружения. Подобные пустяковины давно уже ни для кого особого секрета не составляли и даже не дотягивали до газетной сенсации. Но о пресловутом «мистере Зло» не всплыло, как не всплывало, ни малейшей зацепки.
Начальство повелело копать глубже — кровь из носу, во что бы то ни стало выявить идеологические убеждения подопытного. Однако смутно различимые в затуманенном подсознании штатского хлюпика следы каких-либо принципов уводили в абсолютно противоположные направления, идеология же сводилась к исключительно одной лишь безоглядной наживе, а стало быть, к лояльности.