«О-у, Май бэг!» — заохал секретаришка в скаредном недомыслии да простер руки к на глазах перепрофилированным в покрывало останкам имущества, но тут же вернул ручонки на место, ухватившись за грудь, за горло, что, казалось, полыхнули иссиним почему-то пламенем.
— Молодец, между прочим. Все под Ним ходим, и вспомнить о Нем никогда не помешает, особенно в бесчемоданной ситуации. Чтобы пострадавшему психологически восстановиться, предлагаю вдогон по третьей, пока первые не испарились.
Разливал ветеран ментонерский, по-прежнему ни на йоту не сомневаясь и ни капелькой не промахиваясь, но чуть ни вслепую, так как в ответственный момент на манер тонкого ценителя искусства эксплуатируемых женщин востока залюбовался вдруг высокохудожественно сотворенным интерьером дежурки.
— Вышивка какова, а витиеватый узор… — предлагаю тост за привнесение культурных ценностей не за границу, а в служебные помещения!
Секретаришка, вытаращив глаза, наотрез отказался выпускать из захвата горло и грудь, а стало быть, брать стакан, лишь еще разок просипел почти без выдоха:
«Май бэг».
— Миссионер, что ли? Вот зачастили, будто мало им на свете язычников. — Глянул ментонер на протектора переводягиного не без предубеждения, продлившегося, правда, недолго — пока третья, наконец, ни проняла.
— Не надо вести себя вызывающе, тем навлекать излишние подозрения — держитесь непринужденно, как человек, уверенный в завтрашнем дне. — Сунул-таки стакан в непривычно горячие секретариковы руки переводяга. — Выпить необходимо для разрешения следственного эксперимента в вашу пользу. — Подмигнул и незаметно кивнул на сымпровизированный плед.
— Полисмену необходимо снять отпечатки пальцев — по компьютеру мигом бы определили похитителей багажа, — попытался робко да под жалкое горловое клокотание возразить секретарик.
— Ну ты, протектор, должно, кино насмотрелся — давай, пей быстрей, пока я об этой глупости никому не рассказал, да тебя на смех не подняли.
Незнамо как, одним лишь сокрытым резервам человеческого организма ведомо, но секретаришка судорожными глотками осушил-таки третий стакан. Откуда силы взялись довилять заплетающимися ногами до того самого казенного диванчика, чью жесткость не мог смягчить даже коврик с кофра, что напоследок постарался угодить: не только уголком предупредительно постелился, но и заботливо укрыл хозяина подремать.
— Э-э, непорядок на посту. Почему подследственный отделяется от коллектива?
— Мы ему нечета. Вот за что уважаю интуристов — непременно норовят задирать носярники. Их на любую экскурсию зарядить — раз плюнуть, а потом, знай себе, подпихивай, задавай направление, на шпили да маковки ободранные поспевай указывать, а под ноги не посмотрят. Это не наши, что зрят одни лишь недостатки: то доски через грязи не перекинуты, то грязи чрезмерные. А скажешь, мол, глины это из целебных гейзеров, насыщенные редчайшими оздоровительными минералами — опять с претензиями на качество обслуживания набрасываются. Уж недостаточные, видишь ли, грязи, почему малые да мелкие, даже не до самых наболевших органов, а лишь по колено, а на бродах по щиколотку? Никак не угодить, да было бы за что усердствовать, а то за мелочевку.