Хотя, может, дело было лишь в том, что ему никогда не доводилось ездить на почтовых. Совсем не то, что деревенская кляча, волокущая телегу. Фроди говорил, что, если возница будет так гнать и дальше, полторы сотни лиг они одолеют дня за четыре – и ни расстояния, ни время не укладывались у Эрика в голове. Хотя, казалось бы, он уже прошел бессчетные лиги за несколько минут, проведенных в чужом мире, – но там не было ветра в лицо, мерцающего в макушках солнца и стука копыт. А еще на тракте не было чудовищ, пытающихся их убить… Или ему так только казалось.
Амулет Альмода дал о себе знать на третий вечер пути, когда они зашли на станцию, где намеревались переночевать. Смотритель оказался понятлив – едва взглянув на разом посмурневшие лица гостей, отвел их в отдельную комнату и исчез.
– Неужели голубь снова не долетел? – спросила Ингрид, разворачивая карты.
Альмод еще с первой станции отправил голубя сообщить, что они нашли четвертого и везут в столицу. Почту держали чистильщики, и для своих у них всегда были птицы, знающие дорогу до голубятни в столичном особняке ордена.
– Должен был, – сказал Фроди. – Разве что кто-то очень не хочет, чтобы мы добрались до ставки.
– Или очень хочет нас убить, – добавила Ингрид. – Третий Зов меньше чем за месяц. Альмод, с кем ты опять сцепился?
– Да разве их всех упомнишь? – пожал плечами тот. Помедлил, закрыв глаза. – Мне это тоже не нравится, но выбора нет. Погнали. В столице будем разбираться.
В этот раз все было по-другому. И переход между мирами оказался не таким впечатляющим, как прошлый, – лента вилась вдоль полосы прибоя, небо как небо, солнце как солнце, разве что чайки казались какими-то странными, но ни одна не подлетела достаточно близко, чтобы разглядеть. И разрыв в ткани мира Эрик почуял сразу – а может, просто уже знал, что это такое. Он проворно шагнул в сторону вслед за остальными, так что, когда снег разверзся и из-под земли покатились твари, никого не задело.
Держать его плетение, накрывшее поток, точно перевернутое решето – лесной ключ, было куда проще, чем барьер и пламя, и оставалось лишь сменять друг друга, потихоньку отступая от высящейся горы мертвых тварей. Было, пожалуй, даже скучно, но Эрик, как ему думалось, наелся приключений до конца жизни. Лучше уж поскучать, чем вырывать из живой плоти стремительно прогрызающую ее тварь. Он до сих пор не был уверен, что сможет плести с нужной точностью. Да и сам прорыв продолжался, пожалуй, не дольше пары часов.
– Всегда бы так, – сказал Фроди, распуская плетение.
Альмод покачал головой: