Серебряный остров (Чуковский) - страница 41
Он зашагал быстрее. Он побежал бы, если бы не боялся расплескать суп. До библиотеки оставалось ещё квартала два, как вдруг кто-то негромко позвал его:
— Колоколя!
Кроме мамы, одна только Лиза Макарова называла его Колоколёй. Он оглянулся и увидел Лизу.
Лиза сидела в нескольких шагах от дороги на груде камней, оставшихся от какого-то разрушенного строения. Солнце жгло камни, жгло Лизу. Большая раскрытая книга лежала у неё на коленях. На книге стоял глиняный горшочек с холодной варёной картошкой — лизин обед.
Коля очень удивился. Почему она не в библиотеке? Почему она обедает одна, а не вместе с ним и с мамой? Он шагнул к ней.
— Отчего ты здесь? — спросил он.
— Так, — ответила Лиза.
Она была старше Коли только на год, но обогнала его на два класса: он перешёл в шестой, а она в восьмой. Ростом он был выше, и всё же она всегда разговаривала с ним несколько свысока, как с маленьким. Она пользовалась всяким случаем, чтобы показать ему, что с ним нельзя говорить всерьёз, и когда он расспрашивал её, что она читает, отвечала: «Тебе всё равно не понять». Но сейчас он по лицу её видел, что она расстроена и рада возможности поговорить с ним. Она, может быть, даже нарочно села здесь, чтобы окликнуть его, когда он будет проходить.
— Пойдём со мной, — сказал он.
— Не пойду. Ты иди. Я приду потом.
— Там случилось что-нибудь?
— Ничего.
— Ведь мама там одна?
— Нет, она не одна.
— А кто там?
— Учитель из вашей школы. Однорукий. Он только что прошёл туда. Они секретничают, и я не хочу им мешать.
Виталий Макарыч!
Коля побледнел, вспомнив о нём. Как смеет Виталий Макарыч ходить в библиотеку?! Как смеет этот человек, только что оклеветавший папу, ходить к маме, разговаривать с ней?! Как может мама слушать его, позволять ему смотреть на себя?!.
Коля сел на камень рядом с Лизой. Потом встал. Потом опять сел. Он не знал, как поступить. Ему хотелось выплеснуть весь суп на траву. Нет, это глупо. Как же быть? Пообедать здесь одному, на камнях, рядом с Лизой? Но ведь мама тоже хочет есть…
— Лиза, снеси маме обед…
— А ты что? Не пойдёшь?
— Не пойду.
Лиза внимательно глянула ему в лицо.
— Глупости, — сказала она строго. — Марфа Петровна очень на тебя обидится.
Коле стало стыдно. Жалость и нежность к матери охватили его. Действительно, за что он её обидит?! Суп и так почти совсем остыл, пока он торчал здесь и разговаривал с Лизой. Подхватив авоську с кастрюльками, он пошёл в библиотеку.
Торопливо, с бьющимся сердцем, подошёл он к открытому окну читального зала и заглянул в него.