Я бегом в палату. Гляжу, лежит моя Виктория Львовна и не дышит. Смотрю в карту и глазам не верю. Оказывается, я ей с усталости дозировку втрое большую написала. Естественно, она коньки отбросила, дожидаться, пока я проснуться соизволю, не стала.
И главное, вот ведь чертовщина, – помню отчетливо, что писала пять миллиграммов, а в карте стоят пятнадцать. Галька, дурында, наподобие нашей Настены, возьми и вколи пятнадцать. Вот так.
– И что? – слабым голосом спросила Лера. – Чем все кончилось?
– Да нормально кончилось. – Анна зло сощурилась. – Анатолий наш ко мне тогда подкатывал, точь-в-точь как к тебе, проходу не давал. Я и подумала: не уступить ли, от греха-то подальше? Бабуля моя одинокая была, родственники только дальние, а шеф большую власть в отделении имел. Мы с ним и поладили – я ему тело, молодое и горячее, а он мне выговор без занесения, и никаких тебе ни разборок, ни комиссий. Сам все уладил, и шито-крыто.
Анна метнула на Леру цепкий взгляд, наблюдая, какой эффект произвел ее рассказ.
– Ты что же, предлагаешь мне стать любовницей Максимова взамен на то, чтобы он доказал комиссии мою невиновность? – Ее даже передернуло от такого цинизма.
– Какая догадливость, – засмеялась та, – и напыщенность! Нет чтобы сказать проще: сделаю шефу маленький подарок – избавлюсь от ненужных проблем.
– Но ведь я действительно виновата!
– Да брось, – запальчиво проговорила Анна. – Жив твой Шаповалов, и ладно. Что он там против тебя имеет теперь, не нам гадать! Знаешь, люди все эгоисты, своя шкура милей всего, он теперь за себя, а ты – за себя. И за Машку. – Последние слова она проговорила серьезно, глядя куда-то мимо нее блестящими глазами.
– А если бы ты не согласилась тогда, – недоверчиво спросила Лера, – может быть, и так все обошлось бы?
– Держи карман. – Анна, казалось, только и ждала этого вопроса. – Работала у нас в отделении Ленка Лисовская, гордячка вроде тебя. С ней нечто подобное приключилось, а она на дыбы встала, то ли муж у нее был любимый, то ли жених, черт ее знает. Одним словом, шефа она не уважила, ну и загремела из больницы по статье. Теперь джинсами торгует на Черкизовском, может, правда, оно и к лучшему – денег больше зарабатывает. Хочешь на рынке торговать?
– Нет.
– Ну и нечего тогда думать! Пошли, а то меня больные ждут.
Они поднялись в свое отделение, и там Лера опомнилась, что час, который она выделила себе на встречу с Андреем, почти прошел. Пока она раздумывала, позвонить ли ей домой, на случай, если Машка проснулась, или не стоит, чтобы не разбудить, если она по-прежнему спит, из кабинета показался Максимов. Увидев Леру, он не колеблясь направился прямиком к ней.