День выдался тихий, ясный, но осень уже виделась и в остывающей прозрачности просторного неба, и в побуревшей, вялой зелени, и в том, что солнце не жгло, а грело мягким убегающим светом. Не досаждал, не бил в глаза таежный гнус, и ехать Леониду было одно удовольствие. Он не скрывал этого, не прятал охватившей его радости быстрой езды. С улыбкой он иногда косил глаза на отца.
Георгий Васильевич уцепился одной рукой за скобу на люльке, другой прихватил ворот у пиджака, и под глубоко натянутой шляпой выглядел нахохленно, смешно. Он строго взглядывал по сторонам и узнавал и не узнавал места, где когда-то работал и не раз ходил здесь пешком.
С тех пор прошло много лет, и на месте голых вырубов щетинился высокий сосновый подрост, а гривные густые сосняки успели повырубить. Теперь окрест вся тайга обжита людьми, обустроена прямыми квартальными просеками, остолблена и пронумерована. Нет-нет и промелькнет у дороги такой столбик с номером или скамейка для курения и отдыха, сделанная лесничеством, или увидишь на сосенках долбленые скворечники. Где-нибудь среди густого частокола молодых осин можно набрести на ржавую, искореженную бочку или старую автомобильную шину…
Леонид нарочно остановил мотоцикл у небольшого мостика через болотистый овраг. Дорога здесь разветвлялась.
— Узнаешь места? В какую сторону теперь на Петушки? — лукаво спросил он Георгия Васильевича.
— Г-ха… Испытать кого захотел… — рассмеялся Георгий Васильевич. — Туда двигай! — указал он на правую дорогу.
— Помнит, смотри-ка! — удивился Леонид.
— Еще бы забыть… Там же у озера Кукино было.
— Да, Кукино-Кукино, а теперь и следов не осталось, — насмешливо сказал Леонид.
Сквозь кустарники блеснуло озерцо. Они въехали на песчаный взгорок, и трудно было предположить, что здесь стоял когда-то поселок. Только по высоким зарослям конопли, полыни да крапивы угадывались погнившие домовища и усадьбы.
Георгий Васильевич велел остановить мотоцикл и долго молча смотрел на это озеро, на следы, что остались от лесного поселка…
От Кукино они поехали на Петушки широкой просекой и дальше, через Ржавое Болотце, дно которого плотно застелено бревнами. Того, кто не знает эту гать, коричневая вода Ржавого Болотца отпугивает, и на Петушки ездят немногие. Лес здесь мало тронут рубкой и богат брусникой, кедровым орехом.
Леонид водой уверенно проехал через гать, поднялся на сосновую гриву и, присмотрев поляну, остановил мотоцикл:
— Все! Прошлым годом мы здесь почти два ведра набрали!
— Эка невидаль — два ведра, — насмешливо отозвался Георгий Васильевич.